Игорь Шаймарданов красиво и остроумно реализовал мысль, высказанную еще Владимиром Набоковым по-французски к столетнему юбилею «нашего всего» (трехъязычный гений жил тогда в Париже, сбежав от коричневой чумы из приютившего его Берлина), эпатажно заостренную затем Эдуардом Лимоновым в «Священных монстрах», - мысль о том, что «Пушкин – это поэт для календарей». Правда, оба писателя имели в виду по преимуществу стихотворные строчки, печатаемые на отрывных листочках между народной приметой и рецептом какого-нибудь экзотического блюда, в то время как «пушкиниана» по шаймардановски – это веселые картинки, сюжеты, навеянные фривольной культурной памятью и прихотливой фантазией, визуальные шутки в духе Хармса, но лишенного абсурдизма, или графических виньеток в журнале «Пушкин» (помните, читающие по-русски, выходил такой до дефолта?). На Пушкинскую тему художник «сел» к двухсотлетию «солнца нашей поэзии», явив публике «ситцевого Пушкина» так и эдак обыграв рисунок тканей, и слезать не собирается.Вот и на сей раз Игорь Шаймарданов и художественная галерея на Герцена, 6, расстарались: выпустили в свет роскошный альбом, прикидывающийся календарем. Почему календарь «прикидывается»? Да потому, что не имеет утилитарного назначения. В альбоме нет дней и чисел ни на какой год, а только 12 месяцев, зато этот календарь на все времена, и через сто лет (либо к иному грядущему и круглому пушкинскому юбилею с двумя нулями), поблекнув и обретя статус раритета, альбом не перестанет радовать зрение ценителей эстетских забав и розыгрышей. В аннотации так прямо и не без пафоса и говорится: «Настоящее издание является желанием сделать один календарь на долгий срок, считая время с Пушкиным. Пушкин и время бесконечны». Шаймарданов, как и незабвенный гоголевский персонаж Иван Александрович Хлестаков, «с Пушкиным на дружеской ноге». Листая листы, ты как будто присутствуешь при событии, по-соседски запечатленным ироничным рисовальщиком. В январе наш Пушкин, скинув валенки, катается на коньках, а деревенские жители в компании с симпатичной дворнягой зачарованно глядят на замысловатые фигуры на льду.И тут же изображению сопутствую стихи: «Как весело, обув железом острым ноги, / Скользить по зеркалу стоячих, ровных рек!» И поэту, и художнику веришь. Действительно – весело! В феврале Пушкин встречает крестьян с бутылкой самогона, а стихи, опять же, дополняют увиденное: «Полезен русскому здоровью/ Нам укрепительный мороз… ».Ну и так дальше, по кругу, от месяца к месяцу. В марте мы узнаем, что Пушкин не любил весны, и скучал в оттепель от вони и грязи, как и все мы, наверняка. В апреле он, играя с детворой, запустит в лужу кораблик. В мае восславит Вакха и Помону. В июне – загрустит. Продолжит грустить в июле, но уже с Ангелом. И - в августе…А в сентябре – сядет на велосипед и отправится в ночное. Навстречу декабрю.Пушкин настолько универсален и мифологичен, что способен вновь и вновь проявляться в самых неожиданных ипостасях. Как это и продемонстрировал нам Шаймарданов своими незабвенными «ситцами», затем озорными «Михайловскими царапками», и вот теперь – альбомом-календарем, сделанным с большим вкусом и по-настоящему «по-дружески». В каждом штрихе и мазке – любовь и чувство признательности, двигавшее рукой художника. Так наш современник, быть может, и сам не осознавая, множит и развивает особую национальную идентичность, которая без Пушкина, уж точно не мыслима, да и не существует в природе вещей.Ведь Пушкин – «наше все», на каком бы языке и в каком бы искусстве эта истина не выражалась. Саша Донецкий