Он отказывается быть жертвой — Кевину Спейси исполнилось 60

Сегодня Кевин Спейси превратился из известного актера в кляксу в голливудском черном списке. Актеру предъявили обвинения в развратных действиях и оскорбительном поведении. Спейси вину в сексуальных домогательствах не признает, а жертв, говорят, десятки, но недавно прокуратура сняла с него обвинения. В общем, дело ясное, что дело темное. Вдобавок Спейси признался в гомосексуальности.

По совпадению главный фильм 1999 года, в котором Кевин Спейси по-настоящему солирует («Оскар» за лучшую роль), может служить доказательством «развратного» поведения актера. Недаром в одной сцене мелькает фраза: «Look closer» («Присмотрись»). 20 лет исполняется «Красоте по-американски» — трагикомедии Сэма Мендеса, награжденного за этот кинодебют «Оскаром», после которого он поставил гангстерскую ретро-драму «Проклятый путь», мощную «Дорогу перемен», как продолжение «Красоты», и один из лучших фильмов про Бонда.

«Красота» — живое изображение американской мечты, где вещи важнее жизни. Главные герои в исполнении Кевина Спейси, Аннетт Бенинг и Торы Берч живут в тихом американском пригороде, который служит прекрасной декорацией для трагедии. Ни муж, ни жена, ни их дочь не довольны собой и унылым существованием, потому что вынуждены носить социальные маски, чтобы соответствовать «имиджу». Персонажи изображены взаперти, будь то забор, оконные рамы или отражение в мониторе компьютера, где Лестер Бернэм (Спейси) словно находится за тюремной решеткой.

Можно долго обсуждать разделение искусства от художника или кино от актера, попавшего под каток #MeToo, но поразительно, как уместно к этому фильму звучат обращенные к зрителю слова Спейси, сказанные в образе главного героя сериала «Карточный домик»:

И Спейси прав — нам нравится, как его герой в «Красоте», который — и это смешно — угрожает начальнику обвинением в сексуальном домогательстве, отказывается играть по правилам, потому что невозможно жить, притворяясь.

Трагикомедия Сэма Мендеса именно о правилах, просветлении и поиске свободы. Свободы от жизни как показухи. Между прочим, тематически «Красота» близка к «Бойцовскому клубу», квинтэссенциальному постмодернистскому произведению, вышедшему в том же 1999-м. В обеих картинах показано отчуждение человека в мире корпоративного капитализма. Герой Спейси, как сумасшедший Эдварда Нортона, чувствует себя одиноким. Мужик устал от семьи, которая его ненавидит, и работы, которая скучна, рутинна и бессмысленна. Требуются радикальные перемены, потому что, «лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу». Правда, фильм Мендеса идеологически и эстетически менее радикальный, чем фильм Финчера. Мендес не романтик, но и не циничный постмодернист.

Герои фильма ищут выход из кризиса в том, против чего выступает Тайлер Дерден — в самосовершенствовании. Лестер отказывается от рутины, определяющей его жизнь, и правил, которым он должен подчиняться, потому что жаждет сексуальную малолетку (Мина Сувари из «Американского пирога»). Он отказывается от материальных благ, потому что, вы же помните, «вещи, которыми ты владеешь, в конце концов, начинают владеть тобой», и начинает качать железо, покуривая дурь, купленную у соседского паренька (Уэс Бентли). Кстати, отец этого парня — военный, но о нем и «пидорах» чуть позже.

Вспомните, что говорит «Бойцовский клуб»: «Когда-то мы зачитывались порнографией — теперь каталогами IKEA». И что «Красота» начинается с мастурбации в душе, после чего звучит голос Лестера за кадром: «Мне 42 года. Меньше, чем через год, я умру. Конечно, пока я этого не знаю. К тому же, я уже мертв. Посмотрите на меня. Дрочу в душе. Это самое лучшее, что случится со мной за день». Фильм как раз о том, что человек в обществе потребления «уже мертв». У героя есть дом, машина, работа, семья. Все красивенько и аккуратненько, как в рекламе, и по-американски правильно, по трафарету американской мечты. Но этот мир и его обитатели мертвы. «Моя жена и дочь считают меня законченным неудачником. И они правы. Я что-то потерял. Сам толком не знаю, что именно. Но, знаете, что? Никогда не поздно всё вернуть», — признается Лестер, который экзистенциальную пустоту, изображенную также в «Бойцовском клубе», «Офисном пространстве» и «Матрице», заполняет миленькой одноклассницей своей дочки. Лишенный духа авантюризма, герой пытается достичь счастья так, как он это счастье понимает и видит. А выражается это счастье в эротических фантазиях об усеянной лепестками роз школьнице. «Красота по-американски» — это говорящая о сексе девушка, которая, как выясняется в конце фильма, тоже ненастоящая, выдуманная, потому что на самом деле девственница. Получается, что фантазии Лестера не счастье вовсе, а фикция, самообман. Между прочим, имя главного героя является анаграммой «Humbert learns» («Гумберт учится»), а кроваво-красные розы по-фрейдистски очень символичны.

Всех персонажей, исключая героев Торы Берч и Уэса Бентли, которые наблюдают за этим американским шоу «Чудаки — скрытой камерой», определяют вещи, правила и порядок, потому что «для успеха нужно постоянно иметь имидж успешности». Муж устал от притворства, жена восхищается притворством, дочь ненавидит притворство. Почему? Американская мечта заставляет человека чувствовать себя ущербным. Да, герой Спейси выступает эдаким бунтарем под «American Woman» группы The Guess Who, но если бы это безобразие видел Тайлер Дерден, он призвал бы отказаться от покупок и мастурбации, чтобы обрести истинную свободу, то есть не брать дорогой автомобиль и жарить котлеты в сети фастфуда (Дерден — против корпораций). Не заниматься делами бесплодными. «Нет ничего хуже в жизни, чем быть обычной», — объясняет героиня Мины Сувари, совершенно не понимая, что она и есть обычная, потому что красота и богатство давно стали мейнстримом. И одна из причин гибели героя Спейси как раз в этом конфликте восприятия банальности и уникальности. Лестер не посылает к черту совершенство и преуспевание и живет ради мнимого счастья. Только перед смертью, «утратив всё до конца», человек способен узреть подлинную красоту, которая находится вне потребительства.

«Я продаю имидж, и часть моей работы — соответствовать этому имиджу», — философия жены Лестера, боготворящей американскую мечту. Иными словами, там, где жизнь — показуха, человек продает себя, то есть шлюха. «Ты — конченая проститутка! — Такова жизнь». Смысл этого разговора между школьницами завуалирован и в черно-белом фильме, который смотрит отец соседского парня: «Почему ты пошел в армию? — Во-первых, я патриот. Во-вторых, я люблю свою страну. В-третьих, меня заставили». Сцена лишний раз доказывает, что лицемерие живет и проповедуется.

«Красота» не отрицает материализм, отсюда и трагедия в конце. Полковник Фиттс (Крис Купер) стреляет в смотрящего на семейную фотографию Лестера. И всё из-за «пидоров». «Страна катится в ад», потому что «ты не можешь просто жить и вытворять, что тебе вздумается» — нужны правила. Убийство главного героя разыграно как детектив, потому что его убить хотят все, особенно дочь и жена. В фильме все сразу и обвинители, и свидетели, и жертвы, но для зрителя, возможно, единственная загадка — почему Лестер не застрелился сам? А убивает военный, ненавидящий «пидоров» и скрывающий свою гомосексуальность, то есть тоже живущий по лжи. Получается, что освободившийся человек, который, в конце концов, не решается осквернить «красоту», тоже обречен на смерть, потому что не вписывается в эту «красоту по-американски». И тем страшнее выглядит жена военного, которая почти всегда молчит. Героиня Эллисон Дженни является самым трагичным персонажем «Красоты», потому что воплощает абсолютную безнадежность, человека с мертвым взглядом, уже не чувствующего ни любовь, ни страсть, ни ненависть, потому что жизнь давно исчезла во времени, как слезы под дождем.

Кинодебют Сэма Мендеса — поэтичная экзистенциалистская трагедия о вуайеризме и поиске смысла там, где любые смыслы заменяются вещами. По фильму, американская мечта — это реклама того, какие мы нормальные, и, только приблизившись к смерти, человек понимает красоту жизни, которая, возможно, всего лишь танцующий на ветру пакет. Красота — божественное, «удивительная великая сила», которую «на видеозаписи не увидишь», но, кажется, можно почувствовать. Жизнь не в вещах, а за ними.

20 лет и пять «Оскаров» спустя «Красота по-американски» остается страшной и смешной, но не безнадежной драмой об осознании, что «существует другая жизнь за внешней видимостью вещей». Возможно, кто-то и мечтает о том, что творит сорокалетний неудачник, хотя пропагандируемое «освобождение» выглядит чертовски жалко и пошло. Нет ничего смелого и благородного в том, что взрослый мужик хоронит свою мертвую жизнь, чтобы «завалить» школьницу. Но задумайтесь, действительно ли мы должны «гнуть спину в дерьме, чтоб купить дерьмо, нам не нужное»? Мендес наглядно показывает лицемерие и пустоту американской мечты, которая призывает прятаться за «имиджем», то есть видимостью успеха, счастья и нравственности. А ведь надо было просто «присмотреться».