Наталья Александрова: «И снова о любви»

19 января в Большом зале Псковской областной филармонии состоится концерт заслуженной артистки России Натальи Александровой «И снова о любви». С одной стороны - концерт ежегодный, традиционный, отчетный, что не отменяет ежегодных же и традиционных аншлагов.

Но у этой встречи со зрителями есть одна не очень афишируемая самой певицей особенность: 11 января Наталья Ивановна Александрова отметила юбилей, так что концерт получается чуть более отчетным, чем обычно. И хотя уже все поздравили артистку - и с днем рождения, и с награждением медалью «За заслуги перед Псковом», но главные подарки, наверное, еще впереди - от слушателей, поклонников, которые обязательно придут 19 января в БКЗ. Накануне этого события мы встретились с Натальей Александровой. Говорили о многом, но так получилось, что «и снова о любви».

На вес золота

- Наталья Ивановна, многие ваши поклонники привыкли думать, что вы коренная псковитянка...

- Так и есть, коренная...

- Но как же тогда быть с местом рождения? Оно такое экзотическое - Магаданская область...

- Так получилось, что мой папа - он тоже коренной пскович - поехал на север на заработки, он был какое-то время золотодобытчиком. Но добыл он, прежде всего, вот такой «слиток золота» весом 5 кг 150 граммов - это мой вес при рождении. А в Псков мы снова вернулись, когда мне еще четырех лет не было. И всю жизнь я живу здесь.

- Вы окончили школу №13, и, оказывается, что она дала миру трех певиц - кроме вас, эту же школу окончили солистка Венской оперы Олеся Головнева, московская (ныне) певица Наталья Смирнова. У вас музыку как-то по-особенному преподавали?

- Нет, школа у нас была обыкновенная, совсем не «элитная». Там учились обычные ребята, в нашем «В» классе была такая, знаете, дворовая братва. Офицерские дети учились отдельно, в других классах, а у нас компания была очень разношерстная - Морозовская ветка, Подборовье. И практически все мы оказались людьми успешными, состоявшимися, которые нашли себя в самых разных сферах жизни - от искусства до экономики. Мы  до сих пор дружим, хотя многие из Пскова и уехали, но созваниваемся, встречаемся...

- На гитаре в школе научились играть?

- Нет, в школьные годы я играла на баяне. В Доме культуры строителей у нас был кружок, вот там и училась. У меня был прекрасный педагог Владислав Федорович Голубев, он преподавал в первой музыкальной школе кларнет, а меня, представьте, научил играть на баяне. А что касается гитары, то я практически самоучка. Баян выбрали родители, они у меня люди музыкальные: и папа пел, и мама. И вот я занималась в кружке, активно участвовала в художественной самостоятельности, а потом без должной, надо признать, подготовки (во всяком случае, по сольфеджио) я поступила в музыкальное училище. Конкурс был бешеный - пятнадцать человек на место! Но мне очень повезло. Экзамен по сольфеджио принимал великолепный педагог Новиков, когда я спела свой номер, он даже спросил: «А почему же вы так хорошо поете?». И я прошептала: «Я не знаю»... А потом посмотрела, что он мне поставил «отлично», чтобы проходной балл был повыше, и чтобы я обязательно поступила. По специальности у меня и так всегда была «пятерка».

- При поступлении не рекомендовали сразу заняться вокалом?

- Нет, запела я уже потом и сама. В училище разве что на капустниках в качестве певицы выступала, капустники у нас были замечательные. И курс был очень дружный, до сих пор отношения поддерживаем. А вот после училища - Игорь Иванович Козно, спасибо ему огромное, тоже знаковый человек в моей жизни, спросил меня: «Хочешь съездить в Москву?» Конечно, хочу! И поехали мы в Москву в составе ансамбля гдовских гусляров, тогда гусляры еще только в Гдове существовали. И знаете, где мой первый концерт состоялся? В Кремлевском Дворце съездов!

- Хорошая заявка на успех. И там вы выступали как баянистка?

- Да. А потом министерство культуры дало задание нашему управлению культуры создать на псковской земле ансамбль гусляров. И все это перенеслось на базу профессиональной деятельности областной филармонии.

«А это - вот тебе»...

- Гусляров тоже из Гдова перевезли?

- Нет, новых набрали. Ансамбль сначала назывался «Гусляры», а потом он превратился в ансамбль «Псков». Из первого состава в наш коллектив перешли немало людей, кстати: я, Люба Григорьева, Коля Кохановский, Саша Щелканов - четыре человека. И приехали к нам из Москвы ставить программу такие замечательные авторы как Олег Левицкий и Виктор Темнов (это, к слову, автор песни «Кадриль моя сердечная, старинная, но вечная»). А Олег Юрьевич был автором сценариев всех программ «Новогоднего аттракциона», может, вы помните? Московский цирк на Цветном бульваре, ведущие - Игорь Кио, Алла Пугачева, Спартак Мишулин... И он стал в искусстве моим крестным папой. До сих пор, наверное, мне никто не дал больше, чем он. Олег Юрьевич научил всему: как делать первый шаг на сцену, как уходить, что говорить, какими приемами пользоваться, на что я имею право на сцене, а на что не имею. Это была грандиозная школа! А началось всё с того, что в перерыве наших репетиций я как-то села к фортепиано и стала петь. Олег Юрьевич услышал: «Ну-ка, ну-ка?». И все! Сказал: «Девочка, это твое». С того времени, а это было самое начало восьмидесятых, я пою.

- А хорошо жила Псковская областная филармония, если позволяла себе таких авторов.

- Конечно! Например, костюмы нам какие шили в российских театральных мастерских. Их автором была Марина Барт - это известнейший в театральном мире художник-модельер, уровня Вячеслава Зайцева. Костюмы эти, кстати, до сих пор живы, в них люди работают. Представляете, как раньше шили? Это были костюмы под гжель, палех, хохлому, расшитые золотом. Это что-то потрясающее! И тогда же у нас начался вояж по всему Советскому Союзу. Господи, где мы только не были! В чемодан укладывали купальник, а уезжали в шубах. Потому что маршрут начинался в феврале Челябинске, а заканчивался на Северном Кавказе, где мы в апреле уже загорали на балконе своего номера.

- А за границу Отечества выпускали?

- Да, позже начались и поездки заграницу: Финляндия, Германия, Китай. Но я и сама много стран объездила, с гитарой, с сольными концертами.

- И каких-то цензурных запретов вы на себе не ощущали?

- Я не помню, чтобы было какое-то давление! Единственный раз мне просто порекомендовали не петь на сцене Пушкинского театра романс о поручике Голицыне. Не прошел белогвардейский романс при советской еще власти.

- А вы сейчас его исполняете?

- Конечно. Прибалтика, кстати, очень любила белогвардейские романсы. Хотя к русским исполнителям там относились... Ну, скажем так, как и ко всем русским. Помню, на одном концерте женщина принесла мне цветочек такой, как будто пластиковый - как из могильного венка. Я была несколько шокирована. Но когда я спела эти романсы, смотрю - подходит ко мне корреспондент и говорит: «Наташа, скажите, какое ваше самое заветное желание сейчас, именно сейчас? Хотите чашку кофе, чая?» Отвечаю: «Снять туфли!» И потом вижу, что она подошла и этот цветочек забрала... Я в Прибалтику, наверное, каждые три месяца ездила. И были аншлаги.

- А сейчас ездите?

- Бывает, но это чаще всего закрытые клубы для состоятельных людей. Хотя, не буду кокетничать - давно уже там не была. Но у меня там есть друзья, зовут меня просто отдохнуть, встретиться на Рождество, Новый год.

- Но говорят, что для артистов это самая горячая пора?

- Я сейчас все чаще отказываюсь от корпоративов. В это время хочется побыть с детьми, с внуками. У меня же и внучки уже есть - Сашенька, Снежана. Сашка очень любит, когда я пою композицию из фильма «Оттепель». Подпевает мне: «Я думала, это весна, а это - вот тебе!» Это когда мы из садика идем, я по дороге иногда репетирую. Дома-то никогда не пою.

- Почему?

- Ну не профессионально это - дома репетировать! Мужу моему часто говорят: «Вот ты счастливый, у тебя Наташа дома поет!». Он отвечает: «За всю жизнь ни разу не слышал, чтобы пела». Не люблю я домашнее пение, ничего не могу поделать. Вот баян на даче взять могу: «Скатертью, скатертью, дальний путь стелется». Соседи подпевают - вот это я понимаю.

«Бойтесь, если что-то дается с легкостью»

- А что касается вашего юбилейного концерта...

- Давайте не будем называть его юбилейным. Я каждый год в это время устраиваю свой отчетный концерт, мне нужно это делать - отчитываться перед своими зрителями, что я не даром ем хлеб, что я жива, пою, всех люблю.

- В этом-то вряд ли кто сомневается.

- Да, не буду опять кокетничать, год назад на таком же концерте был «биток», я своих друзей посадить не могла... Посмотрим, что будет в этом.

- Ваш слушатель - он со временем меняется? Или это какой-то устойчивый свой круг?

- Знаете, я разговариваю со своими слушателями, со своими друзьями. И они часто говорят, что были на моем концерте с детьми. Стали приходить друзья моих детей. Так что думаю, что круг наш все же расширяется.

- К 19 января вы приготовили какую-то особенную программу?

- Наоборот! Я подумала, что лучше быть традиционной, чем нелепо новой. Поэтому - «И снова о любви». Мне кажется, я умею об этом говорить и петь. Хотя сначала хотела назвать «Вот оно, счастье». А потом подумала: как я с афиши буду смотреть на людей, убеждая их, что вот оно — счастье! Как-то самонадеянно, не находите? А я ведь просто очень преданна своей работе, своей филармонии, своей стране, своему городу. Ведь было множество предложений — уехать, обеспечить свое безбедное существование (и это не только творческого характера предложения, но и политического). Но мне и так хватает! Не на что жаловаться.

- А вы и производите впечатление человека, который... Не хочу сказать доволен, но покоен. И, наверное, счастлив?

- Я не люблю несколько вещей: кокетства (даже дочь свою воспитывала в презрении к любому, в том числе женскому кокетству), зависти и стремления жаловаться. У меня нормально всё, здорово! Я когда вижу полный зал, я так счастлива. И изумлена! Мне так хочется посмотреть: кто они, эти тысячи людей, которые покупают билеты, чтобы послушать нас.

- Это изумление из разряда: «Надо же, занимаюсь любимым делом, а мне еще и платят за это»?

- Пожалуй, да. Не каждый человек и не всегда получает удовольствие от своей работы, даже если это очень хорошая и нужная работа. К врачу приходят с болью, к учителю за знаниями, но подчас без желания их получить. К нам приходят за радостью. Но на самом деле, я знаю: всё, что я говорю со сцены, тоже отражается на людях, формирует если не их мировоззрение, то вкус, какое-то движение души.

- Вы религиозны?

- Я верующий человек, не религиозный. Службу плохо знаю, но очень люблю. Хотя в храме никогда не пела, не считаю себя достойной этого. Но в репертуаре у меня уже очень давно есть песни иеромонаха Романа, он благословил меня на их исполнение. Это молитвы покаянные, они же прямо в сердце летят.

- Чего вы ждете сейчас от жизни? Или попросту хотите?

- Не хочу гневить бога просьбами.

- А перед этим концертом волнуетесь?

- Я всегда волнуюсь перед концертами, мне вообще в жизни очень не хватает штиля. А в связи с этим концертом волнуюсь давно. В какой-то момент поняла, что не хватает вдохновения, очень не хватает. Настолько, что за программу не взяться. И вот тогда встала перед иконой Божьей Матери, помолилась, а потом села за стол и от первой буквы до последней сама написала весь сценарий.

- Но после концерта наступает чувство удовлетворения?

- Не наступает. Там сложно получается: и чувство опустошения, и опять же тревоги - вот это не сказала, вот это не сделала. Но если похвалят по существу, не просто засыпая комплиментами, это очень приятно.

- Чью похвалу вы цените более всего?

- Мужа и детей.

- А если вдохновение не приходит и не приходит... Что делать? Вы что делаете? Отказываетесь от работы?

- Нет, что вы! Работать надо. Более того, иногда именно в этом состоянии приходят такие находки, что остается только Бога поблагодарить. А когда ты на крыле, когда что-то кажется совершенно прекрасным - потом это же оказывается такой пустотой, что просто стыдно. Мне кажется, что Господь так устраивает: препятствие, преодоление - это всегда правильно. Бойтесь, если что-то дается с легкостью. Если идете в гололед, вы же именно тогда падаете, когда и не подозреваете, что под легким красивым снегом лед. Но когда идете по жизни с напряжением внимания - вот тогда все и получается.

Беседовала Елена Ширяева