Заказчик и история строительства дома по адресу Советская, 42 до сих пор остаются загадкой. Известно лишь, что дом построили в первой половине XIX века по "образцовому" (предназначенному для многократного использования) проекту. Возможно, был использован фасад серии 1809 года. Здание впервые появилось на плане Пскова в 1857 году.
Этот старый, сравнительно большой деревянный дом, выступающий фасадом вперёд чуть дальше других, псковичи называют "домом Софьи Перовской".
Отец Софьи петербуржец Лев Николаевич Перовский, получив в 1856 году новое назначение - вице-губернатором в Псков, поселился с семьёй в одном из лучших по тому времени деревянных домов, владельцем которого был купец Курбатов. Софье тогда исполнилось три года.
Лев Перовский происходил из семьи, занимавшей в обществе почётное место. Дед его граф Алексей Кириллович Разумовский приходился родным племянником морганатическому (неравному по положению) мужу императрицы Елизаветы - графу Алексею Григорьевичу Разумовскому. То, что отец Льва Николаевича, Николай Иванович, был внебрачным сыном, не имело особого значения: Алексею Кирилловичу удалось и его, и других своих детей приписать к дворянству. Им дали фамилию по имению Перово, в котором происходило венчание императрицы.
Когда Соня вспоминала своё раннее детство, ей представлялся не родной Петербург с его многоэтажными каменными домами, булыжными мостовыми, гранитными набережными, а деревянный Псков и его дощатые мостки на поросших травой улицах, покрытый тёсом дом с мезонином и примыкавший к дому фруктовый сад, главное - сад.
Вместе со старшей сестрой Марией она часами гуляла среди деревьев по берегу пруда, в котором разводили карасей. В этом саду, большом и запущенном, дети проводили целые дни. Зимой спускались на санках с ледяной горки и скользили на коньках по замерзшему пруду, летом лазили по деревьям, качались на качелях и, вооруженные деревянными мечами, воевали с крапивой за полуразвалившейся банькой. "Золотой порой детства" назвал годы пребывания в Пскове брат Софьи Василий Львович в своих "Воспоминаниях о сестре".
Как-то раз, когда Маша, Вася и Соня втроем играли у дощатого забора, отделявшего сад псковского вице-губернатора Перовского от сада псковского губернатора Муравьёва, их внимание привлек детский голос и стук копыт. Вася попробовал заглянуть в щель между досками, а когда убедился, что через неё ничего разглядеть нельзя, взобрался на забор.
По выложенной камнями и посыпанной песком дорожке в крошечной коляске ехал нарядный мальчик и сам правил запряженным в неё мулом. Вася не мог оторвать глаз от мула, а мальчик, не отрывая глаз, смотрел на Васю.
Знакомство состоялось в полминуты, а ещё через полминуты Маша и Соня очутились по ту сторону забора. Вслед за первым посещением последовало второе. После того как губернатор Муравьев побывал у Варвары Степановны (жены Льва Николаевича) с визитом, дети стали навещать своего нового товарища Колю уже с разрешения родителей. В губернаторском саду тоже был большой пруд, а на пруду — паром. Вот на этом-то пароме и происходили теперь самые интересные игры. Дети без устали перебирались с одного конца пруда на другой, представляя себе при этом, что плывут на самом настоящем корабле.
Воспоминания о проведённых в Пскове годах у Сони остались хорошие, но смутные. Бесчисленные переправы на пароме слились в её памяти в одно нескончаемое путешествие.
Товарищ Сониных детских игр Коля Муравьев стал тем самым прокурором Николаем Муравьёвым. Много лег спустя на суде он настойчиво требовал для неё смертной казни.
Годы шли размеренно и спокойно. Дети понемногу подрастали. Старшие — Коля и Маша уже начали учиться, а Вася и Соня по-прежнему большую часть дня проводили в играх. Варвара Степановна в Пскове была избавлена от ненавистных ей светских обязанностей и отдавала детям всё своё время: читала вслух, учила их говорить по-французски. Лев Николаевич возвращался из присутствия поздно, но зато дома бывал весел, играл со старшими детьми в городки. За обедом он забавлял всех, рассказывая маленькой Соне смехотворную ерунду и задавая при этом самые глубокомысленные вопросы. Сонины ответы бывали настолько неожиданными, что все, в том числе и сам Лев Николаевич, покатывались со смеху. Одна только Соня оставалась серьёзной и с недоумением смотрела на окружающих.
Жизнь установилась. Казалось, что надолго. Но случилось событие, которое ворвалось в неё и резко всё изменило. Умер Сонин дед Николай Иванович Перовский. Лев Николаевич сразу же поехал в Крым для оформления наследства и составления раздельного акта с братом Петром Николаевичем. На обратном пути он остановился в Петербурге и через своих влиятельных родственников выхлопотал себе перевод в Симферополь.
Лев Николаевич имел основания стремиться к переезду. Дело в том, что Николай Иванович был раньше таврическим губернатором и в Крыму фамилия Перовских пользовалась большим уважением. Льву Николаевичу казалось, что там он сможет сделать карьеру скорее, чем в любом другом месте. Что касается Варвары Степановны, то она с радостью осталась бы в Пскове. Ей жалко было расставаться с тамошней приятельницей, не хотелось бросать удобный, обжитой дом. Началась предотъездная суета: бесконечная укладка, продажа за бесценок тех самых вещей, покупке которых радовались ещё совсем недавно.
В Пскове Соня Перовская прожила два года - с 1857 по 1859-й.
В родовом имении в Крыму Перовские оставались до 1861 года. Первоначальное образование Софья получила на дому. Затем Лев Перовский вновь возвратился с семьёй в столицу. Дважды после этого, в 1863 и 1864 годах, вся семья Перовских проводила лето в Пскове и в одном из имений Порховского уезда.
По окончании гимназии Софья Перовская поступила па женские Аларчинские курсы в Петербурге. Непосредственный контакт с передовой молодежью, активно изучающей философию и политическую экономию, участие в горячих диспутах по вопросам теории революционной борьбы предопределили жизненный выбор молодой девушки. Софья Перовская стала убеждённой революционеркой, приняла программу народничества и стала участвовать в "хождении в народ". В 1874 году за антиправительственную, революционную пропаганду среди петербургских рабочих Перовская была арестована и заключена в Петропавловскую крепость. Тюрьма, как полагали царские чиновники, должна была "образумить" дочь потомственного дворянина, однако взгляды Софьи не изменились. Получив свободу, она вновь включилась в революционную работу, что привело к повторному аресту в 1878 году и высылке, по приговору суда, в Олонецкую губернию. По дороге в ссылку Перовская бежала, возвратилась в Петербург и, перейдя на нелегальное положение, активно включилась в деятельность народнической организации "Земля и воля".
В 1879 году "Земля и воля" распалась на две самостоятельные организации — "Народная воля" и "Чёрный передел". Софью избрали в состав Исполнительного комитета "Народной воли". После покушения на Александра II в марте 1881 года бунтарку арестовали и по решению особого присутствия Сената казнили.
Псковский "дом Перовской" сильно пострадал в годы Великой Отечественной войны, но был восстановлен в первоначальном виде. Правда, старинная ограда была утрачена безвозвратно, не сохранился и сад, двор, дворовые постройки. Сейчас в старинном деревянном доме живут простые, далёкие от дворянства и революционных идей псковичи, а со стороны чёрного входа можно обнаружить небольшой цветочный магазинчик.
Использованы материалы архива Псковского государственного научно-производственного центра по охране и использованию памятников истории и культуры и сайтов narvol.narod.ru; edapskov.narod.ru.
Ольга Машкарина, Псковское агентство информации
