На майской сессии областного Собрания депутатов управление сельского хозяйства отчиталось о достижениях аграрного сектора за прошлый год. Сектора, который учитывает все, что ещё мычит, хрюкает и кудахчет, как на гигантских комплексах, так и в одиноких сарайчиках не окраинах райцентров, а равно произрастает на всех дачных участках и чуть ли не на подоконниках. И, если вы не подаете соответствующих отчётов об урожайности в своей теплице, то это не значит, что её производительность условно не учтена: есть соответствующие методики. Две-три цифры и столько же фактов из отчёта представляют несомненный интерес, поскольку имеют принципиальное значение. Больше половины хозяйств, из тех, что ещё считаются коллективными в той или иной организационно-правовой форме, закончили год с убытками. Общий объем убытков превысил миллиард рублей, и даже с учётом дотаций эта сумма близка к пятистам миллионов. Не многовато ли? И что за продолжающаяся порочная практика дотациями покрывать убытки? И убытки ли это вообще? Даже на уровне обычной семьи, применительно к сельскому хозяйству, логика действий была бы совершенно иной и её легко, что называется, увидеть невооруженным взглядом. Для этого достаточно сравнить то, что было двадцать лет назад с тем, что есть сегодня. Тогда в любой более менее приличной деревне, где была ферма, на другом поле паслось почти такое же стадо коров, принадлежавшее жителям деревни. В силу той политики, которая проводилась все эти годы, ферм практически не стало. Казалось бы, на этом фоне стадо личных коров должно расти, ведь спрос на молоко не упал. Ан нет. Количество скота, в частности, коров на личных подворьях падает столь же катастрофическими темпами и на сегодня корова в деревне стала редкостью и деревня, как и предсказывал Никита Сергеевич, стала покупать молоко в городе. Правда, не известно где произведённое. Правда, часто порошковое. Правда, и не по причине коммунистического изобилия всех благ, которые полились неудержимым потоком. Вся экономика и философия умещается в пределах одного кошелька и одного похода в магазин: литр молока, к примеру, государство у нас в области закупает по 13 рублей, а покупаем мы его в магазине в три раза дороже. Часть из этой разницы как раз и компенсирует государство тем, кто участвует в программе получения дотаций. Причём для обычных людей так и остаётся загадкой: если литр молока стоит 13 рублей по своей себестоимости, так откуда такие накрутки до 39; а, если оно стоит, к примеру, 26, то зачем его покупать по 13?! И ещё. Если хозяйства производят примерно один и тот же ассортимент продукции, но часть из них в одной и той же области работают, пусть с небольшой, но прибылью, а большая часть с убытками, то почему вопрос ставится так, что убыточно само производство?! Не потому ли сооружена эта пирамида, что в таком случае появляется некий орган, который эти дотации распределяет, а это только в рамках нашей, далеко не аграрной области, больше миллиарда в течение одного года. Есть и иная точка зрения, не столь пропагандируемая публично. Дотации на самом деле необходимы, но…. Скажем, федерация или сам субъект принимает решение о том, что будет развивать льноводство. При всём уровне развития механизации, культура трудоемкая, совсем без ручного труда не обойтись, затратная, но …стратегически необходимая, и, на первых порах, возрождение такого исконного производства нужно поддержать. А вот изначальная убыточность молочного или мясного животноводства при нашей потенциальной кормовой базе это, казалось бы, из области фантастики, но за советские годы и эту сказку сделали былью, да так в ней и остались. Подтверждений прибыльности и выгодности было пруд пруди опять же на тех же личных подворьях в пору позднего Брежнева и раннего Горбачёва, когда был организован централизованный сбор молока. Семья, имевшая одну хорошую дойную корову, получала практически вторую зарплату, а, имея две и ли три коровы, работать в колхозе или совхозе уже не было необходимости. Правда, тогда было кому работать и на общей ферме и в своём хлеву. А вот кому предстоит превращать в быль другие, уже современные сказки, большой вопрос. Себежский сельскохозяйственный техникум в этом году делает последний выпуск агрономов. Из двух десятков выпускников абсолютное большинство, увы, не слишком уж усердно грызли гранит науки, а на полевые занятия, там, где надо руки испачкать землею, вообще выходили, что называется, из-под палки. Из всех их областное управление сельского хозяйство заявку на гарантированное трудоустройство прислало вообще только на одного – в Псковский район. Остальные выйдут свободными от всего: от знаний, от обязательств и уйдут в свободное плавание. Ещё год, пять, да неважно сколько осталось, но факт остаётся фактом: уже при нашей жизни мы можем стать свидетелями очередного отчёта, в котором, кроме свинокомплексов, говорить больше будет не о чем. И останется тогда точно два пути: либо начать подлинное возрождение практически с нуля сельского хозяйства, как образа жизни, или принять тем же областным Собранием закон, запрещающий именовать Псковщину аграрной областью. …Читая тот самый майский отчёт областного управления сельского хозяйства, непроизвольно вспомнил картинку из раннего детства времен позднего Хрущёва и раннего Брежнева. Отец на своих 50-ти сотках, кроме овощей и картофеля, каждый год выделял полоску ячменя – для солода. И к нам приехали в гости коренные рижане с детьми. Видя мальчишек, бегающих по ячменю, отец попытался их устыдить: «Дети, не бегайте по хлебу». Их изумление было неподдельным, повергшим малышей, вскормленных щедрым рынком и бездефицитным магазином, почти в ступор: «Дедушка, а где здесь хлеб, - это же …трава». Ладно, они были рижанами, но есть большое сомнение: отличат ли сегодняшние дети, даже ещё живущие в наших деревнях, тот же ячмень от травы, не говоря уже про разницу между овсом и овсяницей… Евгений Самуйлов