Согласно планам правительства России, одно из перспективных направлений развития отечественной экономики – технологии и материалы на основе наночастиц. Как оказалось, применимы они и в политике. Рубеж эпох всегда был временем экстранеоднозначным, бурным и еще более непредсказуемым, чем стабильные времена. В такие периоды привычные и, казалось бы, безотказные методы работать не хотят, а многое из того, что людям виделось незыблемым и очень уж ценным, оказывается вдруг то чем-то второстепенным. Несмотря на временные различия, все эти эпохи, имеют явное сходство. Именно в нестабильное время человек вынужден проснуться и ощутить – сознательно или бессознательно, – что вроде все так, но чего-то не хватает. Из-за этого он начинает все пристальнее вглядываться вокруг, пытаясь хоть в чем-то, хоть как-то найти недостающее что-то. Но как только ему кажется, что он нашел ЭТО – наступает период покоя, а потому история повторяется вновь. Вот и сейчас время гуманизма, разродившись двумя мировыми войнами, множеством революций, наконец трансформировалось в коммунистические и фашистские деспотии, капиталистические демократии, превратила в пар весь свой пафос, свои ценности. Человеческое, как и предсказывал Ницше, оказалось слишком человеческим. Поэтому нынешний исторический этап напоминает начало того самого Нового средневековья, о котором еще в 20-х годах ХХ века говорил Николай Бердяев как о времени накопления творческих сил. Пример тому – рост национального самосознания. Как естественный: Китай, Индия, страны Латинской Америки, так и управляемый – в ряде стран бывшего соцлагеря (Грузия, Азербайджан, Эстония).Поэтому и наиболее дальновидные из современных идеологов в отличие от предшественников формулируют свои теории в традиционалистском духе, а не нарядившись в ризы всезнающих продвинутых гуру, снисходительно поглядывая на «недалеких» предков или соседей. И их легко понять: в современном обществе невозможно найти хотя бы одну надежную опору, которая не была бы уже по нескольку раз продана. Оттого – как это регулярно случается в истории, - обращаются к «золотому веку». Усиление национального акцента в политике можно наблюдать во Франции, Италии, Германии. К этому приходят и другие страны. В том числе наша страна.Идеолог современной России Владислав Сурков в последние годы стал все больше показываться на публике, не только курируя деятельность политических партий, но и выступая с программными тезисами перед молодежью и научной элитой страны. Его июньская лекция в Российской академии наук долго и бурно обсуждалась отечественной прессой. Возможно, она привлекла к себе внимания даже больше, чем послание Президента к Федеральному Собранию, потому как затрагивала совсем другой горизонт, нежели социально-экономическая тематика парламентских дебатов. Именно ту часть нашей жизни, значение которой почти стёрлось в сознании многих жителей России – речь о фундаментальных принципах культуры. Теперь они вышли их тени и провозглашены как основание для дальнейшего развития страны.Многие, если не все, публичные действия Владислава Суркова довольно сильно напоминают действия и слова известных людей прошлого. По крайней мере своей попыткой найти выход из создавшегося цивилизационного тупика. Ведь вряд ли кто-то сможет опровергнуть кризисное положение современного человечества. По крайней мере, той его модели, которая усиленно выстраивалась и воспроизводилась в последние лет пятьсот. Да и в идеях, высказываемых замглавой администрации президента, вряд ли можно найти много отличий от идей прошлого.Например, современный идеолог государства российского начинает очерчивать путь развития страны не с каких-либо кому-то известных, кем-то опробованных, схем а с определения «архетипических, неотменяемых свойств русской политической культуры», и культуры вообще. То есть согласно оракуловскому «познай самого себя», которое очень сильно повлияло на европейскую культуру. И совершенно правы те, кто считает, что политики типа Суркова уводят страну назад. Да, это шаг назад, потому как любое движение вперед начиналось в истории именно с этого. Потому что только ответив на вопрос «кто я? откуда и зачем?», можно приступать к ответу на остальные.Да и в русской культуре направление, предложенное Сурковым, вполне укладывается в логику прошлых (но не прошедших) идей. «Откуда есть пошла земля русская» - как известно, именно так начинается «Повесть временных лет». И один из самых влиятельных политиков страны, прежде чем выстраивать схему развития общества России, спрашивает: «что есть русская культура?». И, вслед за русскими мыслителями И. Ильиным, Н. Бердяевым, С. Трубецким, отвечает: «итак, в основе нашей культуры - восприятие целого, а не манипулирование частностями; собирание, а не разделение. Воспользуемся этим предположением как аксиомой для определения параметров реальной политики».А это неминуемо должно означать отход от культуры глянца, гламура, т.е. технологий массового общества. Они, конечно, делают народ более податливым и управляемым, но имеют существенное побочное действие: быстро прогрессирующая импотенция во всех сферах, от биологической до творческой. Ни один политик, будучи в своем уме, не захочет своей стране такого будущего. Обращение к традиции, наоборот, делает общество более самостоятельным, так как не позволяет человеку расслабляться, прячась за одобренными, проверенными схемами, которыми просто напичкана современная действительность.Вот ведь парадокс: чем внутренне ближе человек к тому, что составляет суть традиции, тем свободнее и неоднозначнее он в жизни. И чем более продвинутым и современным считает себя кто-либо, тем примитивнее и узколобее он в реальности. Пример – бывший «секс-символ» российской политики Борис Немцов. Никакого намека на предрассудки прошлого, но стоит только рот открыть и классика тысячу раз права: «когда вы говорите, Иван Васильевич, такое ощущение, что вы бредите». Или легенда русского рока и взломщик слежавшихся пластов сознания Борис Гребенщиков, который заявил как-то, что одна из причин его визитов к Владиславу Суркову – беседы с хорошим собеседником о китайской философии. Как-то странно: один из лидеров российского андеграунда, активный помощник «Международной амнистии» идет на диалог с властью гораздо легче, чем многие публичные политики, вся соль которых часто сводится к прилюдному высказыванию своего «фи» - чтобы все знали и голосовали. Как поведал однажды сам Борис Борисович, сам он раньше тоже не принимал любые переговоры с властью, но потом понял, что так ничего не изменишь: «у нас принято так: есть царь-батюшка, и перед ним мы падаем на колени, а за спиной начинаем смеяться и потешаться. Лучше объединиться и вместе что-то сделать, чтобы тебе самому стало лучше. Зубоскалить за спиной гораздо проще» (Новые Известия, 15.04.2005). По мнению Бориса Гребенщикова, Владислав Сурков понимает простую вещь, о которой знали, наверное, все древние: «кто-то думает, что культура заводится от хорошей жизни. Нет! Хорошая жизнь заводится от культуры. Сурков это понимает, остальные – еще нет».Похоже, что история совершила очередной оборот, и традиции вновь возвращают место, соответствующее ее роли в жизни человека. Но, кажется, на сей раз все немного иначе: оценив достоинства технологии, под нее подвели и культуру с ее фундаментом. Что из этого получится сказать пока сложно. Конвейер, все-таки, вещь утилитарная и грубая. А традиция – штука тонкая и нежная, а потому требует особого, личного обращения.Константин Шморага