В нашей поликлинике вторник - грудничковый день. Правда, на приёме оказываются и прекрасно бегающие уже дети, и ребятки откровенно школьного возраста. Обстановка - как в зощенковской коммунальной квартире. Кто-то громко роняет на пол игрушечный бубен, кто-то бегает по коридору, кто-то просто ноет от духоты и изнурительного ожидания. К каждому второму ребенку прилагается не один, а два взрослых: так ловчее занимать очереди и попадать на прием, а если вдруг придется разбираться, кого «здесь не стояло», то с поддержкой чувствуешь себя увереннее. Словом, жизнь кипит. Кипит она как в коридоре, так и в кабинете педиатра. Есть мамы, которые каким-то чутьем определяют, - повезло им с доктором или нет. Понимание этого складывается из профессиональных компетенций врача и личностной созвучности. Понять, толковый ли нам педиатр попался, нет никакой возможности. Трудно судить об остальных участках - может, там такая же катавасия, но пока складывается впечатление, что к нашему участку приписаны полгорода. А остальные полгорода ходят на прием тоже к нашему педиатру - потому что их врач заболел, ушел в отпуск, продолжить по собственному вкусу. Можно было бы предположить, что такая загруженность скажется на времени ожидания в очереди. Нет, к решению проблемы подошли иначе: прием ведется сразу по нескольким параллелям. В кабинете одновременно находятся два или - высший пилотаж - три пациента. Вот, предположим, мы - на пеленальном столике. На стульчике рядом с педиатром - ребенок лет пяти: выписывается с больничного в детский сад (это в грудничковый, напоминаю, день). У стола медсестры стоит мама, которая интересуется - делать ли ребенку, у которого зеленый стул (и это не мебель…), прививку. Ситуация от раза к разу меняется только в деталях, в корне - нет. Я пытаюсь представить себя на месте педиатра и не могу: не выдержала бы. Однако сочувствие педиатру - не главная моя задача. У меня здоровый ребенок. Я не желаю ему хрипов в легких или, упаси Господи, зеленого стула с пузырями. Поэтому не очень хочу бывать там, где можно все это подхватить. Но я должна прийти «на взвешивание», осмотры специалистов, сделать прививки, наконец. И тут возникает самый интересный вопрос: а должна ли? Я уважаю труд врача, сочувствую, как уже говорилось выше, представителям этой профессии, и не отказываюсь даже от профилактических посещений поликлиники хотя бы потому, что а) у этих людей все-таки высшее медицинское образование, кое-что они могут понять о моем ребенке лучше, чем я; б) через них проходит огромное количество малышей-пациентов, и этого достаточно, чтобы заметить какие-то отклонения вовремя, - в отличие от меня самой, у которой первый ребенок на руках. То есть все эти ежемесячные, до года, походы - вроде как вещь полезная, которую родитель должен обеспечить ребенку ради общего блага. И вот мы подошли к важному рубежу: «полугодовалому» профилактическому осмотру, где к взвешиванию добавляются анализы и специалисты. В поликлинику пришлось идти в «две смены» - часть приемов пришлась на первую половину дня, часть на вторую. В образовавшийся между посещениями перерыв, пока младенец спал, мы взялись читать его карту. Вообще карты пациентов в медучреждениях блюдут строго, но на сей раз она осталась у нас на руках - сдавать ее на пару часов в регистратуру посчитали бессмысленным. Ну, про почерк врачей и компьютеризацию здравоохранения уже много сказано. Однако там, где нам удалось разобрать какие-то человеческие слова, синей шариковой ручкой четко и ясно было написано про «докорм - каши и овощное РАГУ». Даже не пюре, рагу. Чуть ли не с четырех месяцев. У ребенка, плотно и без вариантов сидящего чисто на грудном молоке, еще и в полгода - только с самыми незначительными дополнениями. А в каждой записи-допуске на прививку стоит отметка о температуре тела ребенка - обычно это 36,4 или 36,7. Смущает только то, что я ни разу не видела, чтобы ребенку в кабинете педиатра, который этот допуск подписывает, измеряли температуру… Да, наверное, это и так понятно - температурит ребенок или нет. Не знаю, может, он и борщ по ночам из кастрюли лопает - пока родители спят, о чем решился поведать только врачу. Но я как-то крепко задумалась, для кого и для чего эти визиты. Для кого и для чего пишется эта фальш-карта и какова её информационная ценность? Вот, например, мы сменили врача. Ему передали эту карту. Кому он поверит - своему коллеге, который написал, мягко говоря, неправду, или мне, которая совершенно твердо знает, чем и когда ребенка начали прикармливать? Как я могу быть уверена, что все остальные записи в карте - возможно, имеющие более принципиальное значение для благополучия ребёнка, - не сделаны по тому же шаблону? Пойду ли я на следующее «взвешивание»?.. Александра Фролова