Комментарий директора Пушкинского музея-заповедника Георгия Василевича по поводу оптимизации «заповедного» штата (120 человек должны сократить!) заставляет крепко задуматься о причинах этого решения. И предположить, что сокращение работников на таком «градообразующем» для Пушкинских Гор предприятии как музей-заповедник, происходит в порядке неустанной заботы государства о благополучии граждан. То есть в порядке реализации так называемых «майских указов» президента РФ: сказано было еще год назад повысить зарплату работникам культуры (несмотря на тяжелейшие бюджетные перспективы как на федеральном, так и на региональном уровнях), значит, будут исполнять всеми доступными способами. А оптимизация (которая в России почти всегда читается как сокращение) - едва ли не единственный доступный… «Они как-нибудь разберутся» К таким размышлениям располагает не только информация о грядущих сокращениях работников заповедника. На днях в Пскове прошло заседание постоянного комитета Парламентской ассоциации Северо-Запада России по культурной политике и туризму. Председателем этого комитета является депутат Псковского областного Собрания Лев Шлосберг, который по окончанию работы межпарламентского органа отчитался перед прессой о её результатах. А принято было, на минуточку, 10 решений. И речь в их контексте шла не только о высоких материях, не только о защите историко-культурного наследия, но и о вещах вполне житейских, которые касаются каждого. Возьмем, например, обращение комитета к министру культуры РФ В. Мединскому по поводу концепции развития детских школ искусств в Российской Федерации. Под школами искусств понимаются, в том числе, и музыкальные, и художественные школы. В Псковской области их в общей сложности 35 - слава богу, немало. Сейчас они являются муниципальными, но согласно «майскому» указу В. Путина №599 «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки» до ноября 2012 года (то есть ещё год назад) правительство должно было подготовить предложения о передаче субъектам РФ полномочий по предоставлению детям дополнительного образования, предусмотрев по необходимости софинансирование… И в предлагаемой «концепции развития» речь идет о том, чтобы школы искусств передать субъектам Федерации. «Мы с вами только что пережили огосударствление муниципальной системы здравоохранения: передачу больниц, поликлиник из муниципального ведения государству. Их передали, из бюджетов районов вычистили практически все деньги (вот удивительно - финансировали меньше фактической потребности, а когда вычитали деньги из муниципальных бюджетов, то сделали это на полную катушку, изъяли больше, чем давали). Бюджеты районов Псковской области просели на десятки миллионов рублей. Но главное, что эта система до сих пор остается не адаптированной к людям», - провел понятную жителям Псковской области параллель Лев Шлосберг. И в случае со школами искусств может произойти то же самое: эти 3,5-4 млн рублей, которые школа стоит для каждого района, будут изъяты из бюджетов районов, «но счастья не настанет». Потому что вопросы развития школ, их финансирования, их профиля, в конце концов, (а в концепции так и написано - мол, надо изучать конкретные потребности конкретных территорий в том или ином виде дополнительного образования детей) будут решаться «в центре». «Но это районная школа искусств! Родители учащихся там детей ходят по одним и тем же улицам с властью, сами работают в администрации или в той же школе искусств, или являются депутатами местных собраний. И они как-нибудь разберутся, какая школа искусств нужна условному Островскому району», - считает депутат. Более того, есть серьезные опасения, что «майские» указы, которые субъект Федерации вынужден выполнять неукоснительно, могут привести всё к той же оптимизации в сфере дополнительного образования. «На первый взгляд, «майские указы» - это абсолютное благо. Кто же против того, чтобы увеличить заработную плату учителю в два раза? Но если вы познакомитесь с практикой повышения заработной платы работникам культуры в сельской местности, то увидите, что делается это следующим образом: берутся два человека, сокращается один, зарплата оставшегося умножается на два, и сообщается, что зарплата выросла в два раза. О том, что оставшийся человек не в состоянии справиться с таким объёмом работы, не говорится. Но все субъекты Федерации идут по этому пагубному пути. Если в музыкальную школу придут с тем же лекалом, и предложат из учителя по классу фортепиано и учителя по классу скрипки сделать 1 учителя, но с повышенной зарплатой, то это и будет конец этих школ», - подчеркнул председатель комитета. Так что в обращении к министру культуры парламентарии Северо-запада России обратили внимание и на все финансовые противоречия, и на неразрешенный межведомственный конфликт. Школы искусств подчиняются и местным управлениям образования (в части лицензирования деятельности), и местным управлениям культуры (во всем, что касается содержания образования). По мнению парламентариев, этот вопрос должен решиться в пользу министерства культуры и его дочерних структур на местах. Культурная «уголовка» Трудно пройти мимо еще одной законодательной инициативы, выдвинутой в Пскове комитетом ПАСЗР по культурной политике. Речь идет о внесении изменений в пункт «а» части 1 статьи 78 Уголовного кодекса РФ. И вот на какой почве: преступления против объектов культурного наследия местного и регионального значения относятся к преступлениям небольшой тяжести. А по всем преступлениям небольшой тяжести срок давности одинаковый - два года. Лев Шлосберг рассказал, как этот срок давности проходит на примере известного конфликта в Изборске, когда предпринимательница снесла старинную усадьбу. Не по злому умыслу, по заблуждению: она искренне считала, что памятник не подлежит восстановлению, что она купила лишь место! И поэтому снесла усадьбу И.Розенберга - памятник к.ХIХ - нач.ХХ вв. Суд первой инстанции (после почти годовой работы следствия) вынес обвинительный приговор, после этого начинается следующая инстанция, но заканчивается срок давности. «Женщина уходит на больничный, до окончания срока давности осталось несколько дней, через 10 дней она становится не судимой. Наказание в виде штрафа - 35 тысяч рублей, по сути символическое, не соответствующее ценности памятника и тяжести преступления, совершенного не по злому умыслу - эта женщина ведь ничего не хотела сделать плохого, она не понимала, что делает. Но это не освобождает от ответственности», - пояснил Лев Шлосберг… К этому же разряду преступлений относится скандальный случай, когда начальник одного из райпо в Псковской области бульдозером срыл валунный амбар 1909 года в Насве. Этих случаев - тысячи. Люди уходят от ответственности, в том числе потому, что следствие не помещается в двухлетний срок. А следствие, зная, что оно не сможет довести обвинительное заключение до результативного решения суда, спускает эти дела на тормозах. Потому что никому не хочется портить себе статистику: обвинительными заключениями, которое не завершаются судебными решениями. «Мы предложили сделать вещь нетривиальную: для группы преступлений, предусмотренных 243 статьей УК РФ - это статьи по преступлениям против культурного наследия, увеличить срок давности до трех лет. По мнению специалистов, это позволит завершать следствие и выполнять безусловное требование о неотвратимости наказания. Мы выходим на стадию законодательной инициативы и ждем поддержки от коллег», - добавил Лев Шлосберг. Мы же в свою очередь еще раз подчеркиваем, что речь об увеличении срока давности до 3 лет идет только для преступлений против культурного наследия регионального и местного значения. Со скоростью скорпионов Еще одно культурно-межпарламентское решение напрямую касается Пскова (но не только его). Оно связано со статусом исторических поселений. В России сейчас умудряются использовать три правовых термина, обозначающих исторические населенные пункты: исторический город (еще советское), историческое населенное место и историческое поселение. «Есть очень репрессивное понимание законодательства, что соответствующим статусом обладают только исторические поселения. Это привело к тому, что регионы России потеряли абсолютное большинство своих исторических мест по статусу. Почувствовав эту лакуну, застройщики отреагировали со скоростью скорпионов», - образно объяснил суть проблемы председатель комитета. На президентском совете по культуре и искусству в июле 2012 года защитники памятников подняли этот вопрос. И было издано распоряжение президента о том, что до сентября 2012 года все субъекты Федерации обязаны привести свои региональные законы об охране объектов культурного значения в соответствие с федеральным законодательством (73-ФЗ) и установить статус исторических поселений регионального значения. «Поначалу все обрадовались. Но напрасно: за оформление очень сложной, очень дорогостоящей документации паспорта исторического поселения федерального значения отвечает федеральный бюджет. А за оформление всей соответствующей документации исторических поселений регионального значения отвечают бюджеты субъектов РФ. Это является колоссальной финансовой нагрузкой, но при этом ни копейки в бюджете на паспортизацию нет. Это полномочие оказалось не подкреплено финансово», - обрисовал типичную картину Лев Шлосберг. Поэтому парламентарии Северо-Запада, богатого историческим наследием (и самая богатая здесь Псковская область) внесли свои предложения. Они просят установить юридическую тождественность всех трех исторически-поселенческих терминов, а также разделить ответственность (прежде всего финансовую) с Федерацией за паспортизацию исторических поселений. По оценкам специалистов, в Псковской области из 15 исторических поселений 5 вообще надо признавать федеральными: Псков, Изборск, Печоры, Порхов, Гдов. Но тут еще один важный момент: в этом году министерство культуры опубликовало на своем сайте проект приказа о порядке включения населенного пункта в перечень исторических поселений федерального значения. Этот приказ до сих пор не подписан, потому что значительная часть специалистов восприняли его как непреодолимый барьер. По словам депутата областного Собрания, критерии там установлены такие, которым не соответствует ни один город России – особенно такой как Псков, переживший во время Великой Отечественной войны несколько тяжелых бомбежек и артобстрелов. Вот один пример: сохранность исторической планировки должна быть 95%, то есть не более 5% отклонений от «красных линий» исторической планировки. Понятно, что ни один город, переживший войну, в эти 5% отклонений вписаться не сможет. А, значит, не сможет войти в перечень исторических поселений федерального значения. По мнению Льва Шлосберга, это открывает ворота для нецивилизованных застройщиков, нецивилизованных властей и, безусловно, снижает финансовую нагрузку на федеральный бюджет по принципу: «нет наследия – нет денег на его охрану». Вот такие последствия могут вытечь из приказа, остающегося пока проектом. Так что есть о чем депутатам попросить министерство культуры. Правда, из самого министерства на псковское заседание комитета по культурной политике ПАСЗР никто не приехал, как и на два предыдущих. Даже вежливые отказы от участия уже не присылают. Зато когда комитет по культуре Псковской области прям не знал, что делать с добросовестнейшим застройщиком: фирмой ЖБИ-1, которая, имея разрешение на строительство только 5-этажного дома, впихнула по известному адресу на Ижорского батальона 16-этажку, в Пскове побывал директор департамента контроля, надзора и лицензирования в сфере культурного наследия министерства культуры РФ Владимир Цветнов. И на месте застройки побывал, и всех (от комитета до застройщика) сочувственно выслушал. А затем прислал уклончивое письмо, которое нашим культурным комитетом, тем не менее, было воспринято как разрешение на строительство: так и так, считается возможным при определенных условиях… Так что приезжают, если надо. Просто комитет по культурной политике - не тот случай. Елена Ширяева Карикатура Алексея Меринова, "Московский комсомолец"