или как в Фонде Культуры «окультуривают» творчество заключенныхВот уже около десяти лет в Псковском отделении Российского Фонда Культуры на Профсоюзной, д.3 проходит ежегодная майская выставка-распродажа художественных изделий, созданных руками заключенных исправительных учреждений Псковской области. В выставке принимают участие умельцы из Псковского СИЗО, Невельской воспитательной колонии, исправительных колоний Великих Лук, Середки и т.д. Число работ на выставке этого года сравнительно невелико (они уже прошли предварительный отбор внутри учреждений): в основном, это резные поделки из дерева (шкатулки, теремки, корабли, шахматы, нарды и т.п.), а также графика, кованые изделия, швейная продукция. Имеется вышивка (платочек с розочкой) и коллаж непередаваемого содержания. Последние два шедевра выполнены подростками из воспитательной колонии и особенно трогают сердца зрительниц старшего возраста. Вообще наивность и бесхитростность произведений малолетних заключенных – их главный художественный козырь (разумеется, бессознательный). Вторым, и решающим аргументом в пользу той или иной вещи становится зримость усилий по ее изготовлению, измеряемых количеством потраченного с очевидной пользой времени. Именно этот фактор, похоже, побудил организаторов выставки присудить первое место фрегату с бумажными парусами – корабль весьма внушительных размеров целиком сделан из спичек. «Это настоящее произведение искусства» - таково было единодушное мнение Худсовета в лице председателя «Попечительского совета УИС» Юрия Крупинина и заместителя начальника отдела по работе с личным составом УФСИН России по Псковской области Марины Кибенко. Произведение искусства было продано еще до открытия выставки за 950 рублей. Стоит ли воспринимать ли искусство зеков как искусство? Ответа не последует, так как вопрос заведомо некорректен. Художественное качество работ зависит от конкретных творческих индивидуальностей. И беспристрастная оценка этого качества невозможна, так как искусство здесь не представляет самостоятельной ценности, а скорее является символическим капиталом, который можно с умом использовать. На память приходит эпизод из известного романа Тома Вульфа, где помощник прокурора, имея в качестве ключевого свидетеля обвинения драг-диллера, уже находящегося под арестом, «открывает» в нем «настоящий талант», проявившийся в создании картинок-аппликаций с мятой алюминиевой фольгой вместо неба, и создает перед судом образ безработного художника с тяжелой судьбой. С другой стороны, в нашей стране искусство заключенных исторически является частью неофициальной культуры, и по сей день пользуется устойчивым спросом широкого населения. Почти каждому приходилось видеть и раскрашенные фигурки из хлебного мякиша, и грубоватые ювелирные украшения, и оплетенные цветной проволокой шариковые ручки. (О вкладе тюремного творчества в современную поп-музыку можно даже не упоминать). Экспонаты описываемой выставки далеко не так экзотичны, то есть далеко не так аутентичны. Но тем лучше они продаются. Как показывает опыт предыдущих подобных выставок в Фонде Культуры, расходится почти все. За исключением самых дорогих вещей (наборов для игры в шахматы или в нарды) стоимостью от трех тысяч рублей. Непреодолимость этой, в общем-то, смешной суммы – красноречивое свидетельство того, что экспонаты приобретаются не коллекционерами, а обычными людьми, «для себя». Примеры такого рода, конечно, не отменяют возможности серьезного, даже научного взгляда на творчество заключенных. Результаты этого творчества могут служить документами, иллюстрирующими пограничное состояние сознания, оказавшегося в ситуации несвободы и вынужденное преодолевать страх перед нею. В свете такого подхода по-иному воспринимается и мотивация людей, для которых творчество является психотерапевтической практикой, и наивность художественного языка рисунков из тюремного альбома. Примитивные методы структуризации мира – самые универсальные, элементарные приемы - самые действенные. Наличие или отсутствия сострадания к заключенным при этом – дело индивидуальной совести. Но общественное значение выставок такого рода неоспоримо. В том случае, когда зритель действительно может через выставленные вещи получить хоть какой-то доступ к сознанию людей, их делавших. Однако выставка на Профсоюзной имеет совсем другие цели. Не стоит путать творчество самих заключенных с плановой работой воспитательных отделов по вовлечению своих подопечных в художественную деятельность. Правда, некоторые элементы все же безошибочно указывают на живучесть традиции, передаваемой устно-моторным способом. Заслуживают внимания в этом отношении шахматные фигуры; особенно эффектны ферзи – широкоскулые крутобедрые красотки. Они и заставили меня обратиться с вопросом о художественном руководстве творчеством заключенных к исполняющему обязанности начальника отдела воспитательной работы с осужденными УФСИН России по Псковской области Вячеславу Иванову. Он объяснил, что хотя конкурсные задания и темы не являются инициативой осужденных, а спускаются им «сверху», участники конкурсов вполне могут в деталях проявлять собственную фантазию и использовать накопленный опыт. Вообще же в отделе воспитательной работы имеются штатные художники, которые и работают с заключенными, предлагая им, например, эскизы шкатулок или иных поделок. Малолетние осужденные имеют возможность обучаться в профессиональном училище, где и выполняют свои конкурсные работы под руководством мастеров. Майская выставка в Фонде Культуры – показательный выход к широкой публике, но это лишь одна выставка среди многих, проходящих в прямом смысле за закрытыми дверями. Так, в Невельской воспитательной колонии недавно подводили итоги конкурса «Моя семья», где были представлены произведения изобразительного искусства осужденных, а также образцы лепки и прикладного искусства. А для демонстрации изделий учащихся швейного отделения ПУ был организован внутренний просмотр под названием «Красиво шить не запретишь». И так далее. Собственно, больше всего выставка «Из зоны» (подозреваю, что и прочие, недоступные для постороннего взгляда) похожа на выставку произведений школьников, созданных на уроках труда. Помните, потом эти произведения распродавались растроганным родителям за символическую плату, а деньги шли на ремонт школы или еще куда-нибудь. Художественная ценность поделки была лишним поводом для гордости, но и ее отсутствие никого не огорчало. Не страшно, если и кривовато, ведь ребенок сам это сделал.Сравните ситуацию. Отдел воспитательной работы объявляет конкурс, задает тему. Тема этого года, как сообщил Вячеслав Иванов, – «День Победы». Однако на выставке можно увидеть лишь одну творческую работу, которая напрямую следует этой теме. Ничего. Пусть делают, что могут. Если результаты будут впечатляющими с художественной стороны – тем лучше. Но это не главное. Председатель регионального отделения Российского Фонда Культуры (он же председатель Попечительского Совета УИС) Юрий Крупинин кратко характеризует экспонаты: резьба по дереву «высокохудожественная», а вот ковка – «не произведение искусства», да и графика – «не очень»: «Обычно в Псковском СИЗО всегда находились хорошие художники. Сейчас не то». Но каким бы ни было качество работ, им обеспечено сочувственное внимание со стороны организаторов, выступающих в данном случае в роли если не родителей, то опекунов. Попечителей. За лучшие из представленных работ пенитенциарные учреждения получают грамоты. Именно учреждения, воспитательные отделы, а не авторы. Впрочем, творцы тоже материально заинтересованы. Деньги с продажи произведений поступают на личные счета осужденных, которые могут употребить их на покупку товаров в специальном ларьке. Сегодня поощрение творческого потенциала заключенных – не просто модно. Это педагогично в государственном смысле. Как утверждает на страницах одной из центральных газет начальник управления воспитательной работы ФСИН России Виталий Полозюк, «Общество должно видеть, что заключенные – это люди не потерянные, их не нужно бояться, им нужно идти навстречу и протягивать руку». Дисциплинарные методы, основанные на умелом сочетании наказания и поощрения, вполне себя оправдывают. Известно, что заключенные, участвующие в конкурсах или художественной самодеятельности в местах лишения свободы, реже повторно встают на путь преступления. У них выше шансы интегрироваться в общество свободных людей, в основе своей управляемое теми же методами.Иными словами, выставка «Из зоны» - демонстрация не столько творчества заключенных, сколько нормализующих методов, применяемых в практике «дисциплинарного наказания», прямо-таки иллюстрация к «Рождению тюрьмы» Мишеля Фуко: «Дисциплинарные системы отдают предпочтение наказанию-упражнению — более интенсивному научению, многократно повторяемому уроку». Или «дисциплинарное наказание - это не столько месть за попранный закон, сколько возобновление, двойное утверждение закона». И вот среди произведений осужденных довольно тонко сработанная статуэтка – фигура Александра Невского и аккуратно вырезанное на ней: «Не в силе бог, а в правде». К слову, и покупатель уже нашелся.Стоит отметить, что при всей программной значимости выставки в Фонде Культуры и при всем сопутствующем ее открытию пафосе, по своему общественному резонансу это событие вряд ли превзойдет приводимые для сравнения школьные мероприятия. С одной стороны, очевидно стремление организаторов получить освещение своих мероприятий со стороны средств массовой информации. Но готовы ли они по-настоящему предстать перед публикой, вопрос даже не спорный. Любое, даже не очень яркое освещение полуподвального выставочного зала позволяет заметить две-три орфографические ошибки в кратком тексте похвальной грамоты, вручаемой представителем Фонда Культуры с большой буквы «К». И любого, даже самого благосклонного журналиста насторожит открыто выраженное намерение людей в погонах ознакомиться с текстом до его публикации. Посему умолкаю. Похоже, я и так уже наговорила много лишнего. Марина Николаева