В середине ноября прошлого года на большом сборе по поводу предстоящей концессии Псковских тепловых сетей мой коллега, депутат городской Думы, произнёс реплику о том, что «рассматриваемый сегодня вопрос носит политический характер», но закончить мысль не успел, поскольку присутствовавший заместитель губернатора Александр Кузнецов перебил его и поспешил заверить, что никакой абсолютно политики в этом нет. По моему мнению, зря поторопился. Вполне возможно упустил возможность взглянуть на проблему другими глазами. Похоже, помешало то, что нынешняя власть как-то странно реагирует на слова «политика» и «политический»: либо грозит ими, либо пугается. На самом деле политики в этом вопросе более чем достаточно. Просто политика бывает разной: экономической, социальной, завоевательной, да мало ещё какой… У бывшего советского руководства тоже была своя политика. В частности, в сфере ЖКХ она состояла в том, что жители оплачивали пять процентов от расходов на его содержание, а 95 – финансировал республиканский бюджет. И в декабре практически каждого года объявлялось больше всего строгачей по партийной линии именно за не освоение выделенных лимитов. У нового российского руководства, начиная с 1992 года, тоже была своя политика, простая, как три копейки: сбросить с себя как можно больше забот и переложить их на местное самоуправление и на самих граждан. И это на фоне отпуска цен на всё, включая энергоносители и топливо. Это на самом деле был шок. Даже не шоковая терапия, как её называли, а шоковая хирургия. И не только для граждан, но и для тех же организаций ЖКХ, для тех же предприятий тепловых сетей. Тем более что их областная «матка», «Псковэнерго», лишенная и прежних средств бюджета, и фондов, и полномочий, искала пути своего выживания, в основном, за счёт взносов от районных и городских предприятий и филиалов. А те быстро смекнули, что надо уходить под крышу муниципалитетов и, чем быстрее, тем лучше. Поскольку проблемы там, то и пути их решения находятся где-то рядом – в администрации города и района, начиная с того, что вышедший из строя в мороз сетевой насос здесь купят быстрее, даже урезав другие такие же неотложные нужды. Да и тарифы в те смутные зимы утверждались там же, на уровне районов. И вот тогда-то и появилось понятие «экономически обоснованных тарифов». Понятно, они были ну очень выше прежних. ПТСники грозили забастовками, по поводу каждой цифры ругались до неприличия, на стол бросались заявления, собрания превращались в совещания и наоборот, - на каком-то этапе достигался компромисс, и одна из сторон вздыхала с облегчением. Зато для второй, то бишь администрации района, начиналось всё то же самое, только не сотней работников, а с тысячами жителей, писавших президенту и жалевших, что у них нет возможности вершить самосуд. Псков чудесное время пережил в этой части весьма спокойно. И не только потому, что Псковские тепловые сети в «Псковэнерго» уже не нуждались, а потому, что бюджет областного центра, в отличие от бюджетов районов области, мог себе позволить такую роскошь, как дотации предприятию, назвав это «мерами социальной поддержки населению», и тарифы росли, но не одним семимильным шагом, а крохотными шажками, да и то не каждый год. Да, дотации не покрывали все выпадающие доходы, но они были гарантированными. На ту пору это устроило всех. Благо поводов гордиться этим сомнительным достижением становилось всё больше: то референдум о доверии президенту, то выборы мэра ли, президента, а то и то, и другое вместе. Потом (и это тоже политика, только определения ей подходят самые разные) дотации предприятию тепловых сетей стали подаваться, как особая заслуга руководителей города. Помните крылатую фразу о том, что тарифы на тепло и горячую воду в Пскове самые низкие на Северо-Западе? Правда, руководители других областных центров того же Северо-Запада при этих словах посматривали в нашу сторону с опаской. И, кстати, чуть ли не единственный, кто регулярно повторял фразу о том, что «лучше было отрубить хвост кошке один раз, чем делать это каждый год по кусочку», был тогдашний председатель городской Думы Леонид Трифонов. Тем более что поводов для этого стало всё больше, и они стали появляться всё чаще: бюджет стал «усыхать», отношения между городом и субъектом менялись, бюджетная политика в целом стала выстраиваться по-другому. И десять лет спустя Псков узнал на своей шкуре то, что муниципалитеты уже напрочь забыли. ПТС заговорило вслух об «экономически обоснованных тарифах», начались аудиты, на советах администрации ругались до хрипоты, бросались на стол заявления, на сессиях Думы было в буквальном смысле жарко, рубить хвост одним махом желающего не нашлось, зато тогдашнее руководство администрации области увидел в этом шанс поиграть на этом поле с выгодой для себя и предприятие получило новую кормящую мать. И это тоже было не то, что надо, но хотя бы что-то. Правда, ветер перемен, подувший в феврале 2009 над домом на Некрасова, скоро унёс с собою и стабильные дотации, за которыми пришли такие же стабильные долги и кредиты предприятия тепловых сетей. Возвращаясь к 15-му ноября и так и не высказанной реплике моего коллеги, посмотрим, что в сухом остатке. Если даже в этих условиях за прошедшие 20 лет ПТС не допустило серьёзных аварий, запустило турбину, вело перекладку сетей, создало своё производство, имеет потери на сетях ниже нормативных, то не трудно предположить, что, получай они все эти годы всё честно заработанное, то концессия нужна была бы им, … да-да, как зайцу стоп-сигнал. Хотя, полагаю, даже с учётом всего выше изложенного и не изложенного – тоже. Но это уже другая политика. Евгений Самуйлов