«А что вы в блокнот записываете? Тексты песен?» - поинтересовался человек, стоявший у меня за спиной. Отличная мысль, почему бы нет? Ведь тексты Александра Васильева, лидера группы «Сплин», на концерте которой и состоялся этот содержательный диалог, заслуживают того, чтобы их записывали и переписывали. Впрочем, как тексты большинства хороших российских рок-групп. С аккордами - в общую тетрадь в клеточку, на долгую незабываемую. var so = new SWFObject('/flv/player/player.swf','player_1348205477150','426','380','9'); so.addParam('allowfullscreen','true'); so.addParam('allowscriptaccess','always'); so.addParam('wmode','opaque'); so.addVariable('replacement','/flv/player/images/replacement.gif'); so.addVariable('plugins','gapro-1'); so.addVariable('gapro.accountid','UA-XXXXXXX-X'); so.addVariable('file','/flv/120921092001.flv'); so.addVariable('image','/flv/120921092127.flv'); so.write('media_1348205477150'); Стоит оговориться, что концерт именитой группы не превратился в нечто ностальгическое из серии «дискотек 90-х», на которых люди по «лихой» памяти отплясывают даже под «Орбит без сахара». Наоборот - по прошествии лет старые добрые хиты, не говоря уже о сравнительно недавних песнях слушаются иначе, по-новому. Секрет непривычной свежести звучания, как показалось, – в интонациях, которых не было пятнадцать лет назад. Которые, по крайней мере, не так остро ощущались. И первая интонация – какого-то космического беспредела. Многочисленных зрителей, пришедших в зал клуба «Супер», встречали звуки загадочных позывных из космоса. Из хаоса межгалактических волн и колебаний и возникла мощная гармония акустики: «Мы легли на дно, мы зажгли огни. Во Вселенной только мы одни». Случайно или нет – но первой на концерте стала песня из фильма «Брат-2», в день десятой годовщины смерти Сергея Бодрова-младшего. Безграничность и пустота космических сквозняков – с одной стороны, и одиночество человека, стоящего на краю бездны – с другой. Здесь возникает другая интонация – щемящая боль. Народно-похмельная, кабацки-вековая, вырастающая из ощущения непонимания, страха, неприкаянности. Чего стоит в этом отношении новая утяжеленная версия песни «Мария и Хуана». Добрая тихая почти колыбельная превратилась в стон, крик о помощи. А знакомые васильевские распевы на - а и - о полны невыносимой муки. var so = new SWFObject('/flv/player/player.swf','player_1348204971043','426','380','9'); so.addParam('allowfullscreen','true'); so.addParam('allowscriptaccess','always'); so.addParam('wmode','opaque'); so.addVariable('replacement','/flv/player/images/replacement.gif'); so.addVariable('plugins','gapro-1'); so.addVariable('gapro.accountid','UA-XXXXXXX-X'); so.addVariable('file','/flv/120921091516.flv'); so.addVariable('image','/flv/120921091652.flv'); so.write('media_1348204971043'); И вот думается человеку: «Выхода нет», - и поет он вместе с Александром эти слова, и конец бы здесь всему, но тут на сцену является еще одна интонация, главная и всепримиряющая. Ирония как своеобразный способ доказательства от противного. Зал скандирует вслед за артистом: «Она хотела даже повеситься!..» Надрыв? Есть надрыв! А Васильев смотрит так хитро, с прищуром и комментирует: «Вау!» Или вот еще. Новый инструмент появился у «сплинов» - терменвокс. Тоскливые заунывные звуки вполне соответствуют обыденным представлениям о звуках из космоса и вписываются в общую стилистику группы. Величественно? А то! А Васильев смотрит опять же – хитро, с прищуром и рассказывает байку, не преминув уколоть завсегдатаев соцсетей: «Вы заметили новый инструмент. Его изобрел Термен. Наверняка уже ВКонтакте прочитали об этом друг у друга. Ленин услышал терменвокс и крякнул. Термена выслали в Магадан, и он не смог сыграть Сталину, Гитлеру и всей шушере, а жаль… Я всегда заканчиваю на Сталине и Гитлере… Американцы в 60-е годы заинтересовались – куда делся Термен? А он сидел в коммуналке, лабал на воксе и всех пережил!» Такая вот поучительная байка о роли искусства в обществе. Даже зрительские аплодисменты привели к ироничным реверансам: «Спасибо за эту психологическую атаку!» - даже святое – собственное творчество – низводилось до «легонького вальсочка» («Вниз головой») и «бомбежечки» («Сидели и курили»). Старые песни приходилось «спасать» так, комментариями и жестами, а в сравнительно новых иронией насыщен сам текст («Всего хорошего», «Корабль ждет»). Корабль дураков, на котором все врут (в том числе и обозреватели, между прочим!), бороздит просторы Вселенной в вечном поиске истины… Разрушительное чувство юмора в сочетании с невероятной артистичностью (попробуйте пропеть фразу «Начинался новый день» с 10 разными интонациями!) удерживали внимание зала на небритом мужчине в незаправленной серой рубахе с закатанным до локтя правым рукавом. Нетленка «Выхода нет» - и он исчез в космосе закулисья, оставив своих поклонников в растерянности, стремительно перерастающей в оглушительное «ЕЩЕ!». И – как будто концерт закончился, а он остался – Александр Васильев (сотоварищи) вновь появился на сцене. Совсем другой. Едкая издевка поначалу еще ощущалась в песне «Всего хорошего», но на смену ей пришли три песни из серии «о любви» - «Романс», «Делая новых людей» и «Мое сердце». С иным настроением, с искренней верой в то, что дать миру шанс – значит дать ему любовь. «Вот это да!» - выдохнул артист после того, как его сердце «отдышалось немного, еще немного, еще совсем немного, еще чуть-чуть совсем немного». Зрители, наконец, услышавшие все, что жаждали услышать, с наслаждением скандировали «Мо-лот-цы!». Ощущение пионерлагеря в столовой отфутболилось васильевским «Сами молодцы!» Так по-доброму, дружески прозвучало его пожелание напоследок: «Будьте счастливы, берегите счастье, не потеряйте его!» И никакой иронии :) Трек-лист 1. Гни свою линию 2. Скажи 3. Лилечке 4. Весь этот бред 5. Время назад 6. Дай, Джим 7. Приходи 8. Бонни и Клайд 9. Без тормозов 10. Вниз головой 11. Выпусти меня отсюда 12. Корабль ждет 13. Праздник 14. Летела жизнь 15. Мария и Хуана 16. Остаемся зимовать 17. Рикки-Тики-Тави 18. Нева 19. Катись, колесо 20. Феллини 21. Орбит без сахара 22. Сидели и курили 23. Выхода нет НА БИС: Всего хорошего Романс Делая новых людей Мое сердце остановилось Елена Никитина