Когда слышишь словосочетание «пресс-тур», в голове, конечно, сразу рисуется морское побережье, еще неоткрытый пятизвездочный отель, который перед тем, как представить широкой публике, демонстрируют журналистам…. В реальности последний пресс-тур, организованный Псковской таможней, привел меня на многосторонний автомобильный пункт пропуска «Куничина гора». А если короче – то МАПП. Кстати, еще по дороге на пункт пропуска наш гид, главный государственный таможенный инспектор по связям с общественностью Наталья Князева, пояснила нам, что, оказывается, кроме многосторонних бывают еще двусторонние пункты пропуска. Их отличие в том, что многосторонними могут пользоваться граждане почти всех стран, а двусторонним – только сопредельных. Полезная информация, надо запомнить. Прибываем на «Куничину гору», так хорошо знакомую всем, кто любит проводить выходные в Тарту или восстанавливать силы в Вярска. Сегодня нам предстоит изучит работу таможенного поста изнутри и узнать все тайны этой непростой службы. Я б так жил Всем автобусом мы проходим паспортный контроль и заезжаем на территорию МАППА. Нас встречает заместитель начальника Печорского таможенного поста Псковской таможни Юрий Гордеев. После краткого инструктажа («камеры в сторону сопредельного государства не направлять, пограничников не снимать, работе поста не мешать») направляемся в сторону маленького аккуратного павильона, в котором живут четвероногие работники таможни – то есть, в кинологическую службу. Таможенные собаки, оказывается, это совсем не то же самое, что собаки пограничные. Задача четвероногих таможенников – исключительно искать запрещенные к ввозу и нелегальные товары. Все собаки - узкого профился. Кто-то специализируется на наркотиках, кто-то на сигаретах, кто-то – на оружии и взрывчатке. Обо всем этом нам рассказывает старший специалист кинологического отдела Николай Белов. Он служит на таможне с 1995 года, долгое время его напарницей была фокстерьерша Феня. Теперь 14-летняя пенсионерка находится на заслуженном отдыхе, сопровождает Николая Ананьевича на работу и обучает уму-разуму своего преемника, фокстерьера Ерофея. На таможне к собакам относятся трепетно. Это очень ценные кадры. И условия службы у них соответствующие. Просторные вольеры, которые имеют «холодную» и «теплую» половины. В закрытых вольерных помещениях устроены теплые полы. Есть собственная душевая и кухня. В душевой, за занавесочкой на полке аккуратно расставлены шампуни: у каждого лохматого сотрудника - свой. «Мы иногда и сами им завидуем, такие роскошные условия», - признаются кинологи. Забавно, но кинологи на своих собак похожи. Николай Белов сам о себе в шутку говорит, что он сам по характеру – фокс, поэтому работать с этой породой ему легко. Шустрый, неутомимый, активный Ерофей под стать своему хозяину – рвется в бой, вернее, в работу. «Такие собаки как Ерофей часто работают на досмотре легкового транспорта. Собачка небольшая, симпатичная, страха у людей не вызывает», - поясняет Николай Ананьевич. «Агрессивность таможенной собаки – это возможные провокации, которые нам не нужны», - добавляет его коллега, Константин Жаворонков. Высокий, широкоплечий и флегматичный Константин вместе со своим невозмутимым напарником – немецкой овчаркой Мухтаром – обследуют большой грузовик. На улице жарко, в таких условиях, говорят кинологи, «сбивается рисунок запахов». Но лохматый Мухтар будто не замечает трудностей – неторопливо обходит машину, тщательно обнюхивая все уголки. И вскоре находит «закладку» - имитатор запаха. После этого Константин изображает с ним борьбу, из который Мухтар непременно выходит победителем. Так положено. Ерофей ищет «закладку» иначе – двигается энергично, активно, возбужденно – как на охоте. Николай своего напарника всячески подстрекает и подбадривает, и долгожданная находа приносит обоим бурную радость. «Кинолог и его собака – это единое целое, - рассказывает нам Николай Белов, отбирая у Ерошки находку, - только в случае, если работа в паре сложилась, если хозяин и собака понимают друг друга, только в этом случае работа их будет эффективной». Я задаю вопрос, который терзает меня уже не один год: «А правда, что собак, натасканных на наркотики, подсаживают на них?» Константин Жаворнков участливо смотрит на меня, и я вижу в его глазах море сочувствия. «Вот смотрите... - флегматично говорит он. – Вот Фене 14 лет, она еле ходит. По человечксим меркам Феня – глубокая, дряхлая старушка. По-вашему, наркоманы столько живут?" Я с уважением смотрю на дряхлую Феню и понимаю, что она – не наркоман. Неудобно даже, как я могла так подумать. А что это у вас в сумочке? После увлекательного общения с кинологами и их хвостатыми напарниками отправляемся смотреть работу постов: пешеходного, легкового и грузового. Легковой – это тот самый, который мы проходим, направляясь в Прибалтику. Диалог таможенного инспектора и водителя автомобиля, как правило, стандартный и начинается с вопроса: «Товары, подлежащие декларированию, везете?» Таможенный контроль автомобиль проходит уже после пограничного. «Если пограничников интересует личность въезжающих или выезжающих пассажиров, то таможенную службу – исключительно ввозимые и вывозимые товары. И само транспортное средство – это в нашем понимании тоже товар», - поясняют нам. После контроля документов и оформления декларации (в случае необходимости) таможенный инспектор осматривает автомобиль. Здесь тоже все проходит довольно быстро – если к вашей машине нет претензий. Но, бывает, что отдельные автомобили вызывают у инспекторов особый интерес. Тогда на помощь подключаются четвероногие сотрудники таможни. «В принципе, собаки работают довольно быстро – особенно, если взаимоотношения в паре кинолог-собака хорошо налажены. Но бывает, что ищем подолгу. Точно знаешь, что должно что-то быть, а собаке не найти. Подбадриваем, ищем. И находим, даже если двадцать минут пришлось по машине ползать», - поясняет Николай Белов. На пешеходном посту вопросы задают такие же, но процедура немного иная. Здесь, как в аэропорту, ваш багаж проходит через специальный сканер. На экране у таможенного инспектора отражается какая-то цветная мешанина, в которой, на первый взгляд, невозможно ничего разобрать, но наметанный глаз инспектора сразу определяет, что есть что. «Вот какое-то электронное устройство, планшет или ноутбук, вот наушники, это книга, скорее всего», - инспектор тщетно пытается пояснить мне хоть что-то. Я не понимаю. «Ой, а вот зонтик, кажется», - радостно восклицает моя более внимательная коллега. «Да, зонтик, свечи и еще цветы на кладбище», - недовольно ворчит женщина, чей багаж мы так бессовестно использовали в качестве учебного пособия. Приносим извинения, переходим на грузовой пост. Здесь царит немного иная атмосфера. Здесь никто не спешит. Одна грузовая машина, заехавшая на пост, оформляется в лучшем случае час, но бывает и дольше. Водители грузовиков терпеливо ждут, пока будут готовы их документы. Переговариваются, выходят на улицу, обсуждают дороги и цены на бензин в разных странах. Пересказывают друг другу дорожные истории. Негромко поругиваются на «нерасторопных» таможенников. «Да, бывает, что люди проявляют недовольство – это нормально, - замечает наши встревоженные взгляды Юрий Гордеев. – Иногда мы вынуждены машину задержать и отправить на углубленный досмотр, иногда из-за недостающих документов разворачиваем груз или вовсе изымаем его. Конечно, водители нервничают – и это понятно. Мы привыкли» Отправляемся посмотреть, что такое углубленный досмотр. В большом крытом ангаре стоит фура, вокруг нее снуют грузчики, и ходит опечаленный водитель. Согласно правилам, весь груз из машины предстоит вытащить и разложить его «по полочкам», а потом снова собрать и загрузить – если все в порядке. Но надо понимать, что если машину сюда загнали, то, скорее всего, что-то будет не в порядке. «Откуда получаете сведения, какую машину надо затормозить?» - спрашиваю, и тут же понимаю, что спросила глупость. «Свои источники», - Юрий Владимирович улыбается мне как душевнобольному человеку. – «У нас есть правоохранители, они занимаются подготовкой подобного рода информацией». Я поняла. Еще одна тайна. Мимо проезжает трейлер, груженый новенькими «Мерседесами». «Мерседесы» едут в рамках пилотного проекта «Зеленый коридор». Основной принцип этого проекта, пока единственного в России – высокая степень доверия таможенным службам других стран по получению от них предварительной информации о перемещаемых товарах. Таким образом, прибывая Куничину гору, «Мерседесы» проходят таможенные процедуры максимально быстро. Этот опыт уже получил одобрения ряда стран-членов ЕС, и тпереь подобные «Зеленые коридоры могут появиться не только в Печорах. Таможенники – не герои С МАПП «Куничина гора» мы перемещаемся в головное здание Печорского таможенного поста Псковской таможни – он располагается в здании, построенном «участником внешнеэкономической деятельности», как здесь тактично называют коммерсантов. В принципе, это обычна практика, когда таможенные службы размещаются на частных площадях – это выгодно обоим сторонам. Нас встречает начальник поста Юрий Никитин. Он ветеран таможенной службы, но это говорит не о возрасте, а только о стаже – Юрий Анатольевич проработал в таможне больше 20 лет. Поэтому ветераны на таможне – одно загляденье: молодые, подтянутые. Юрий Анатольевич – не только ветеран, он еще и единственный в Псковской области, кто награжден почетным знаком «Заслуженный таможенник России». В тот же год – 2010-й – подчиненный ему Печорский пост был признан лучшим по всей таможенной системе России. Юрий Анатольевич сначала сыплет терминами и цифрами, рассказывает о достижениях и показателях, а потом начинает по-простому рассказывать о своей любимой работе. «Я сам попал в таможню, можно сказать и случайно. После перестройки вернулся из Риги на Родину, стал искать работу. Слово таможня показалось мне более-менее знакомым, вот сюда и пришел. И не желаю ни на минуточку об этом, хотя уже больше 20 лет отдал этой службе». Юрий Никитин говорит, что таможенником быть не так-то просто. Ответственность высочайшая, контроль очень строгий, а условия – непростые. «Таможенник должен быть человеком очень принципиальным и честным. Потому что нам часто приходиться принимать решения, скажем так, непопулярные: изымать товар, возбуждать дело. И сталкиваемся с разными реакциями на это, в том числе, с агрессией, с истериками. Все это нужно стойко переносить». Уже по дороге домой Наталья Князева нам говорит, что таможенники – не герои. «Мы не спасаем жизни, не стоим на передовой. Просто делаем свою работу, тихо и не очень заметно. Приносим доход в казну государства. Но работу свою любим, по-другому никак». Я начинаю допытываться, в чем причина такой вот внезапной и пылкой любви. Слухи о сказочных доходах таможенников, конечно, меня стороной не обошли. Наталья отвечает уклончиво. «Зарабатываем не то, чтобы сильно много. У государственных служащих оклад может быть 11-12-13 тысяч рублей. У ведомственных сотрудников, конечно, цифры другие, но там и работа совсем другая». Впрочем, ответ на вопрос и так понятен. Ответственная работа, где высок риск коррупции, должна оплачиваться хорошо – это подсказывает формальная логика. Другое дело, что работа здесь такая – не всякий выдержит, даже если и хорошо платят. Дисциплина, четкие требования, жесткий контроль и постоянное напряжение – вот постоянные спутники работников таможни. Поэтому «зеленые человечки» оставляют на работе миллионы нервных клеток, зарабатывают седые волосы и портят зрение бесконечными бумагами и компьютерами. Но работают. Просто потому, что очень любят свою работу. Тайна, одним словом.