Дары Возрождения Чиновников бутербродами с черной икрой не корми, но дай поучаствовать в «ритуальных плясках». Так, 17 ноября возле одной из восстановленных после апрельского очистительного пожара башен, а именно Рыбнинской, теперь все больше называемой башней Святых ворот, устроили торжественную передачу кованого символического ключа от этих самых ворот директору Псковского музея-заповедника. Церемония прошла с участием первых лиц региона и города, реставраторов, отстроивших сгоревший шатер, православной общественности, зевак и, разумеется, журналистов, которые и донесли «благую весть» о ключе до населения. По окончании церемонии новоявленный вход в Кремль сквозь башню, датируемую 1974-м годом (названный и.о. председателя комитета области по культуре Александром Голышевым «историческим»), еще немного постоял открытым и был затем закрыт от греха подальше от любопытствующих, что постоянно тусуются на автобусной остановке и следуют мимо. Стало быть, процесс возрождения новодельных святынь, к которым несомненно относятся и церкви Рождественского бастиона, медленно, но пошел, реставрация продолжается, и хотя проникать в Кремль можно, используя более привычные металлические ворота рядом с Приказными палатами, надо иметь ввиду, что раз власти уже отпиарились на Святых воротах, вновь откроют их нескоро, может быть, на праздник, или по приезду какого-нибудь высокого федерального чиновника, тогда как сам торжественный акт передачи ключа есть символическая заявка на грядущую музеефикацию, о которой так долго говорили чиновники от культуры, и которая пока остается исключительно в головах этих самых чиновников.Ждать ли нам в Кремле историко-архитектурный аттракцион, как обещано, или довольствоваться более привычными культурными мероприятиями, типа выставок в Приказных палатах, вопрос избыточный. Аттракциону, по любому, - быть, пусть и лет через - дцать, а покуда нет возможности погрузиться в мир исторических инсталляций, как грезится музейщикам, или зайти в ресторан с сугубо псковской кухней, или просмотреть фильм про Псков в модном ныне формате «три дэ», остается довольствоваться традиционными экспозициями. Вроде открывшейся вчера, например: за стеклом витрин уникальные находки археологов, копавших Кром, начиная с 30-х годов прошлого столетия. Выставка, открывшаяся в Кремле, так и называется: «Свидетельства былых веков. Псковский Кремль по данным археологии».Апофегей традиционностиТрадиция, как известно, залог движения вперед, но очень часто – тормоз на движении к новому. Особенно справедливо это по отношению к искусству, где «традиционность» подчас рифмуется с понятием «провинция», в его худшем проявлении, и эта рифма, увы, печальна. Очередной вернисаж в выставочном зале на Ленина, 1, увы, демонстрирует зрителю эстетическую беспомощность, то бишь затхлость, избитость и банальность художественного мышления, которое с полным правом можно назвать именно провинциальным. Несколько художников из Великих Лук привезли в Псков свои работы, и если чем и удивили ценителей искусства, так это убийственной предсказуемостью и шаблонностью представленных публике работ. Все вторично, скучно и даже технически сомнительно, хотя как раз техника для современного искусства далеко не самое главное. Такое впечатление, что художники из Великих Лук застряли где-то в середине 60-х годов, они не только не посещают картинных галерей и не просматривают альбомов, но и не интересуются новостями на телеканале «Культура». Разумеется, когда мы говорим о «провинциальности», мы не имеем в виду положение на географической карте. «Провинция» - явление прежде всего ментальное. Подобных художников полно не только в Пскове, но и в обеих столицах, их полно везде, но почему их нужно было собрать в одном зале, и именно на Ленина, 1, - вопрос, как говорится, риторический.Одно досадно: у зрителя теперь наверняка сложилось достаточно превратное представление об искусстве, существующем на брегах Ловати. Это искусство каких-то отсталых людей, заспиртованных в колбах так называемого реализма, лишенных фантазии и элементарного вкуса.Я уверен, что это не так. И в Великих Луках тоже живут интересные современные художники. Только их работы по каким-то неведомым причинам закрыты для глаз псковичей. И есть в этом какая-то страшная тайна и, как говорится, неизбывный трагизм.Германия ближеО Германии мы знаем теперь гораздо больше, чем, допустим, о соседней Эстонии или Литве. Потому что получили возможность просмотреть программу очередного фестиваля «Осенний киномарафон-2010», в которой было представлено 6 фильмов последних лет. Кто посмотрел все шесть в кинотеатре «Победа», знает о Германии больше того, кто увидел один фильм, но в случае с киноальманахом «Германия 09» это правило не работает. Потому что «Германия 09» - это сборник документального и художественного кино, снятого очень разными режиссерами, и их взгляды на родную страну настолько разнятся, что стереоскопический эффект попросту неизбежен.В аннотации к альманаху говорится, что идея сборника принадлежит лидеру немецкого кинематографа последних десятилетий Тому Тыкверу, решившему повторить опыт тридцатилетней давности «Германия осенью», тоже коллективного фильма, снятого ведущими немецкими режиссерами 70-х годов. Тогда это был отклик на злободневные события, связанные, в частности, с казнью левых террористов из «Фракции Красной Армии», но не только. Идейным вдохновителем проекта 1978-го года стал знаменитый Райнер Вернер Фасбиндер. В «Германии 09» связь с «Германией осенью» присутствует не только в темах, которые поднимают художники, но и зримо. Героиня одной из короткометражек, девочка, решившая стать писательницей, прорывает пространственно-временной континуум и попадает в квартиру, где встречается, насколько я успел понять из перевода, с двумя кумирами интеллектуальной публики тридцатилетней давности - журналисткой Ульрикой М́айнхоф и писательницей Сьюзен Зонтаг. Девочка общается с двумя культовыми фигурами прошлого и сочиняет некий текст. Надо думать, что фантазмы в виде привлекательных эксцентричных женщин помогают ей осознать себя.В «Германии 09» много сюрреалистических метафор и документалистики. Страна сравнивается то с дурдомом, то с концлагерем, то с салоном самолета. О нацистском прошлом режиссеры не забывают, но им уже хватает смелости иронизировать над событиями прошлого, тогда как о недавних фактах унижения гражданского достоинства со стороны полицейского государства они говорят с тревогой и чувством явного омерзения. Один фильм - честное и скучное в своей честности интервью с узником американской базы Гуантанамо, за права которого правительство Германии не поспешило вступиться. Другой фильм - художественный рассказ о немецком активисте зеленого движения, который был посажен в тюрьму по подозрению в том, что «он опасен для общества».Главный вывод, который делаешь после «Германии 09»: европейские художники не стесняются (в отличие от наших) прослыть политически ангажированными, а ради общественного блага способны на публицистические высказывания и жесты, часто в ущерб соображениям коммерции. Понятно, что альманах и задумывался как своего родя «диагноз», и не нужно ждать от экранного препарирования проблем каких-то художественных откровений. «Германия 09» - острая, иногда с перехлестом, публицистика, с оценками коей вряд ли согласятся даже немцы: метафора «Германия - труп» заявлена в одном из эпизодов альманаха. Однако сборник, невзирая на специфичность и привязанность к немецким реалиям («нам бы их проблемы»), заставляет не только задуматься, но и, что называется, «сверить художественные часы», что, как ни странно, ценно для всякого вдумчивого зрителя, особенно в Пскове, куда редко доходит не только умное европейские кино, но еще реже - умное отечественное. Саша Донецкий