Обзор публикаций газеты «Псковская губерния», № 3 (525) 26 января - 01 февраля 2011 г.Теракт в Домодедово показал, что ни власти, ни спецслужбы ничему не научились и ничему учиться не намерены, утверждает Игорь Борисов в материале «Привычный кошмар».«"Мы будем преследовать террористов везде: в аэропорту - в аэропорту, значит, вы уж меня извините, в туалете поймаем - мы и в сортире их замочим, в конце концов. Всё, вопрос закрыт окончательно".Владимир Путин, премьер-министр РФ, 24 сентября 1999 года.Страшный теракт в аэропорту "Домодедово". Страшный по своим последствиям: 35 человек погибли и более ста человек получили ранения и контузии различной степени тяжести, ещё большее количество людей - тяжелейшие психологические травмы. Но что многократ страшнее: этот взрыв ни для кого не стал неожиданностью. Мы привыкли к терактам?Я спросил, своих студентов: видели ли они в теленовостях эту трагедию? Ответ меня сразил: - Игорь Александрович, разве Вы ещё к этому не привыкли?Но я не хочу к этому привыкать!»В Минобразования Российской Федерации вызревает проект нового образовательного стандарта полного среднего образования. Он уже одобрен координационным советом министерства. К середине февраля документ планируют окончательно доработать и отправить на регистрацию, после чего его начнут вводить в действие. О новом образовательном стандарте читайте в статье Игоря Борисова «О генерации профанов».«Директор департамента министерства Елена Низиенко назвала проект "инновационным". В чём будут заключаться главные инновации, сообщил разработчик проекта, генеральный директор издательства "Просвещение" Александр Кондаков: "Для любого государства воспитание гражданина и патриота своей страны важнее математики и физики". Согласно стандарту, в 10.11-х классах останется четыре обязательных предмета. ОБЖ, физкультура, непонятный "индивидуальный проект" и новый курс "Россия в мире", который должен сформировать у школьника "взгляд на мир глазами гражданина России с точки зрения ее национальных интересов".Вы можете себе представить эти "национальные интересы"?»Событиям начала 1991 года в Риге и Вильнюсе, которые показали неизбежность полного распада СССР, посвящена публикация Льва Шлосберга «Последний январь».«Двадцать лет назад, в январе 1991 года, применением насилия в столицах Латвии и Литвы власти СССР сделали последний шаг к его разрушению. Все последующие события первого года последнего десятилетия ХХ века в СССР состоялись по сильной инерции января, и августовский путч в Москве тоже был политическим продолжением января. Именно в январе 1991-го стало окончательно ясно, что никаких других сценариев удержания власти, кроме силового, у КПСС нет. И стало ясно, что этот сценарий приведет к окончанию существования СССР в самой ближайшей временной перспективе. Собственно, и сам СССР в прежнем виде в январе 1991 года уже не существовал, но события в Риге и Вильнюсе привели в действие механизм, отсчитавший последние дни советского государства. Его пытались сохранить как империю - и утратили все провинции. Двадцать лет спустя январские события 1991 года воспринимаются не только в сугубо историческом контексте. Исторические параллели непроизвольно приходят в голову при сравнении действий любых властей, сделавших ставку на ложь и насилие».В продолжение темы - статья Льва Шлосберга «Рецидив» с подзаголовком «Своевременные мысли из января 1991 года».«Рецидив - (лат. возвращающийся) - 1) возврат, повторение какого-л. явления после кажущегося его исчезновения; 2) мед. повторное проявление болезни после кажущегося выздоровления; 3) юр. повторное или неоднократное совершение преступления лицом, ранее отбывшим наказание за однородное преступление.(Словарь иностранных слов. Издание 12-е. М., 1985, стр. 434).…Если создать механическую модель общественного сознания, то это будет самый обычный маятник, с той лишь, неисполнимой для техники, оговоркой, что это маятник вечный. Амплитуда его колебаний, попросту говоря, шараханий из стороны в сторону, тем шире, чем ниже уровень массовой (подчеркиваю, массовой) культуры народа. И на этой шкале инстинктивного поиска лучшей жизни есть с обеих сторон границы, неоднократно помеченные Историей красным. За ними - человеческая кровь.Чем выше уровень культуры, тем более плавно движение "маятника", тем больше вероятность того, что роковая черта не будет перейдена. При низком уровне культуры и низком уровне благосостояния людей, что напрямую взаимно связано, необходимый высокий темп перемен в обществе (необходимость эта задается не людьми, а ходом исторического развития) приводит к трагедиям».Прапор над Власьевской башней Псковского Кремля, установленный 20 января, завершает знаковые для псковичей события минувшего года. С шатра Власьевской башни начался пожар; восстановлением этого шатра мы символически избавляемся от последствий пожара. Шатер, увенчанный прапором, скоро займет свое место в речной панораме Пскова. О том, что после восстановления Власьевской башни три основных яруса останутся за точкой общепита, - в статье Ирины Голубевой «Власьевский подъём».«К сожалению, стихийное бедствие не стало поводом к ожидаемому изменению ситуации с использованием Власьевской башни. Вопрос о послепожарном приспособлении решен не в пользу памятника истории и культуры. Три основных яруса каменной башни остаются за ООО "Белая Русь", которое возобновит здесь свой ресторанный бизнес. Деревянный шатер передается Псковскому музею-заповеднику для туристического использования, в том числе и дозорной вышки башни.В таком решении нет ничего неожиданного, компромисс был запланирован еще осенью 2010 г., когда и. о. председателя государственного комитета Псковской области по культуре А. И. Голышев сообщил информационным агентствам о том, что вход в верхний (шатровый) ярус башни будет сделан отдельно, с крепостной стены Довмонтова города. Уже тогда можно было понять, что это значит, но всегда хочется думать о лучшем, а не о повторении неудачных решений прошлого века.За трагедией пожарного разорения Власьевской башни, за дебатами о том, кому и как использовать памятник, ни разу не возник вопрос: что же такое - Власьевская башня - в её культурно-историческом контексте? О роли и значении Покровской башни для России и Пскова - знаем; об исключительно композиционной, декоративной роли новодельной башни Святых ворот в панораме Псковского Кремля тоже все понятно (видимо, убрать новодел и исследовать территорию подлинного входа в Довмонтов город при нашей жизни уже не получится)».В традиционной рубрике Елены Черепицкой «Дети» опубликована статья под названием «Глазами матери».«Когда газета выходит на следующий день после трагедии, писать статью в развлекательную рублику не то что не хочется - не можется. Первое онемение ужаса; перечень своих, кто - не дай боже - мог бы; трусливая радость краешком совести, что свои все целы, а самые дорогие - дома, в безопасности. И страшное, отгоняемое понимание, что это только случайность, что никто не защищен и ни в какие норы не спрячешься. Такой сегодня день. Не о воспитании детей думаешь, а об их безопасности, их выживании.Знаете, в некотором плане без них, без детей было проще - не так страшно и болезненно. Своя жизнь - ну, да, штука дорогая. Но, в общем-то, понимаешь, что когда-нибудь она кончится и есть даже свой будоражащий кайф в моментах риска. А потом появляются дети - и всё, твоя жизнь больше не твоя. Живешь, чтобы защищать и оберегать. И те опасности, на которые раньше можно было плевать, отмахиваться, игнорировать - становятся выпуклыми и очевидными, превращаются в личных врагов. Потому что угрожают не тебе - детям.Я раньше в общем-то любила риск, высоту, скорость, любила быстрою езду и штурманское место в автомобиле. Льву было месяцев шесть, и бабушка отпустила нас на полдня на концерт в Питер - со знакомыми на машине. Эта привычная дорога превратилась для меня в кошмар, в ежеминутное понимание, что "если вдруг" - там, дома, без родителей, без защиты останется совсем маленький сын. Я больше не люблю быстрой езды и особенно - людей, не соблюдающих скоростной режим в городе.С тех пор, как родились дети, я ненавижу войну. Любой военный фильм для меня - это рассказ о том, как чьи-то сыновья гибнут, как чьи-то дети (и это еще ужаснее) убивают других детей. Я не хочу быть матерью героев или солдатской матерью. Хочу быть матерью счастливых, творящих, созидающих людей - врачей, художников, учителей, коммерсантов, токарей, слесарей - но не солдат».
