Первые неформально-эмоциональные дебаты на непростую тему состоялись вчера в клубе "ТИР". Организаторы предложили спикерам, экспертам и всем сочувствующим подумать над вопросом: нужно ли интегрировать "особых детей" (детей с умственными отклонениями) в общество или стоит обратить внимание на развитие спецучреждений для них? Интересный вопрос не совсем подходил для дебатов, потому что не нёс в себе антагонизма, который есть суть всех споров. Пространные рассуждения спикеров на "свободную тему" выявили это как нельзя лучше. Первая часть вопроса совершенно логично следует из второй и никак ей не противоречит. Развитие инфраструктуры спецучреждений для "особых детей" и вариации относительно форм таких заведений повлияют на качественную интеграцию в общество ребят с отклонениями. Сейчас же основная проблема заключается в том, что психоневрологические интернаты (ПНИ) и диспансеры заточены не на социализацию детей и подростков, а на изоляцию их от нас с вами. Это своего рода лепрозории-резервации, в которых, согласно расхожему мнению, держат неадекватных, непонятных и опасных людей. "Реалии ПНИ — лагерная романтика, помноженная на психиатрию: несколько месяцев в таком месте оборачиваются деградацией, потерей всех навыков и стремлений. Многие ребята бегут оттуда, не в силах терпеть издевательства и дедовщину со стороны взрослых. Бегут, даже если бежать некуда, и не к кому", - из релиза Псковской региональной общественной благотворительной организации "Росток". Участники этого объединения неравнодушных работают в Порховском районе с детьми Бельско-Устьенского детского дома-интерната. Председатель Попечительского Совета дома-интерната Алексей Михайлюк отстаивал необходимость интеграции неполноценных детей в общество. Ему пытался оппонировать псковский журналист, автор статьи "Уничтожить всех уродов" Александр Донецкий. Руководитель исполкома Псковского регионального отделения "Единой России" Надежда Орлова выступила в качестве рефери. Уточнить позицию спикерам помогали эксперты – директор Центра лечебной педагогики Андрей Царёв, заведующий мужским отделением Псковской областной психиатрической больницы "Богданово", сопровождающий психолог проектов "Росток" Юлия Курчанова и представляющая органы соцзащиты Марина Кириллова. Эмоциональным импульсом дебатов стал мультимедийный эпиграф фотографа Дмитрия Маркова. Под музыку на экране появлялись фотографии воспитанников интерната. Именно этих детей Алексей Михайлюк пытается устроить в семьи, чтобы избавить от участи после совершеннолетия доживать свой век в доме престарелых. "Я прочитал в интернете, что дети с отклонениями не доживают и до 12 лет", - сослался на авторитетный источник Александр Донецкий. "Я был в детском психоневрологическом диспансере и видел, как они едят свои кроватки. Это же несчастные люди", "Они имеют право на существование и не надо их изолировать", "Здоровых-то воспитать трудно, а больных и подавно", - пытался отбиваться журналист. Чёткой позиции в этот вечер зал от него так и не услышал. Обуреваемый противоречиями Александр сначала утверждал, что мать должна сделать аборт, как только узнает о том, что ребёнок может родиться умственно неполноценным. Затем призывал не делать из него фашиста и, наконец, сообщил присутствующим, что на самом деле все поддерживают его точку зрения, но боятся признать. Какую именно из его точек зрения поддерживает зал - осталось загадкой. Время от времени дискуссия из гуманитарно-практической плоскости переходила в метафизические изыскания о счастье и несчастье, но философию вовремя прервал вопрос экспертов: "Кого вы называете здоровым, а кого больным? Кого нормальным, а кого нет?" - хором уточнили у Донецкого. "Есть врачебный диагноз, от него и надо отталкиваться", - сообщил рациональный Александр. Он не рассчитал, что зал в тот вечер был полон гуманистов. Его реплику тут же "отзеркалили": "Что если мы "нормальные" были бы в меньшинстве? Что если бы они считали нас умственно неполноценными?" В этот момент мне вспомнилась известная Суфийская притча. Позволю себе привести её полностью: Однажды Хызыр, учитель Моисея, обратился к человечеству с предостережением. "Наступит такой день, - сказал он, - когда вся вода в мире, кроме той, что будет специально собрана, исчезнет. Затем на смену ей появится другая вода, и люди сойдут от неё с ума". Лишь один человек понял смысл этих слов. Он набрал запас воды побольше и спрятал её в надёжном месте. Затем он стал поджидать, когда вода изменится. В предсказанный день все реки иссякли, колодцы высохли, и тот человек, удалившись в своё убежище, стал пить из своих запасов. Прошло какое-то время, и он увидел, что реки возобновили своё течение; и тогда он спустился к другим сынам человеческим и обнаружил, что они говорят и думают совсем не так, как прежде, что с ними произошло то, о чём их предостерегали, но они не помнят этого. Когда же он попытался с ними заговорить, то понял, что они принимают его за сумасшедшего, выказывая ему враждебность либо сострадание, но никак не понимание. Поначалу он не притрагивался к новой воде, каждый день возвращаясь к своим запасам. Однако, в конце концов, он решился отныне пить новую воду — потому что выделявшие его среди остальных поведение и мышление сделали его жизнь невыносимо одинокой. Он выпил новой воды и стал таким же, как все. И начисто забыл о своём запасе иной воды. Окружающие же его люди смотрели на него как на сумасшедшего, который чудесным образом излечился от своего безумия. Всё просто. Человек с помощью воды "интегрировался" обратно в социум, который вдруг перестал его принимать. Он не захотел лишних проблем и предпочёл стать как все. Итогом прошедших дебатов служит не ответ на двухчастный вопрос (ответ однозначен и спорить не с чем), а, скорее, безрадостное резюме. Его озвучила Марина Кириллова: "Нездорово прежде всего общество, неадаптированное под "особых детей". Таким образом, в "лечении" нуждаются не столько больные дети, сколько среда, отторгающая любые отклонения от нормы. Работать, по большей части, надо со здоровыми людьми, готовить их к тому, что жизнь состоит из отклонений и к этому стоит относиться с пониманием. Ольга Машкарина, Псковское агентство информации.