«В разговоре с женщиной есть один болезненный момент. Ты приводишь факты, доводы, аргументы. Ты взываешь к логике и здравому смыслу. И неожиданно обнаруживаешь, что ей противен сам звук твоего голоса…» - почему это довлатовское наблюдение мне всё время вспоминается в связи с ситуацией в Псковском академическом (пока еще) театре драмы имени Пушкина? Я даже не хочу сейчас вглядываться во всю её глубину — от этого просто голова кружится. Достаточно почитать о тех чудесах, которые происходят в театре на почве нарушения трудового законодательства — благо, на этой неделе часть их стала достоянием гласности, спасибо внеочередной проверке трудовой инспекции. Хотя эти нарушения — тоже штука весьма показательная. Судя по ним, новая администрация к действующему закону относится как к некоей ветхой, отжившей своё традиции. При том, что ни одна, даже самая свирепая коммерческая фирма не решится прописать в договоре с сотрудником «ежегодный основной оплачиваемый отпуск продолжительностью 12 календарных дней». Какой там на самом деле отпуск будет — вопрос открытый, но юридически ни один комар носа не должен подточить. А тут ведь вроде как государственное бюджетное учреждение культуры — и такая самодеятельность. Точнее — некомпетентность, какая уж может быть самодеятельность в единственном профессиональном псковском театре... Вообще я тоже господ артистов неплохо знаю: им что хочешь в договоре пропиши — не заметят, пока работают. А и заметят связываться будут, только если уж совсем край. Это еще хорошо, что есть другие сотрудники театра, которым, видимо, тоже край настал. Но самый острый край в псковском театре всё-таки творческий. Об этом уже писано-переписано на всех форумах, говорено-переговорено в кулуарах. Но в публичных выступлениях (на какой бы площадке они не происходили) художественный руководитель театра Василий Сенин лишь блистательно (как ему кажется) парирует даже попытки прямо задать конкретные вопросы: про «Нулина» ли, про «творческие планы» или про созданный заслуженным артистом Яковлевым спектакль, у которого, похоже, не осталось ни малейшего шанса быть представленным на сцене театра. Видит бог, я тоже терпеливый и умеющий ждать человек. Я до сих пор помню свой январский разговор с завлитом (бывшим, да и должность такую на этой неделе в псковском театре отменили за полной ненадобностью) Юрием Стрекаловским на тему: почему во время Пушкинского фестиваля в свободной продаже не было билетов на «Графа Нулина»? Ответа, правда, не получила, да его и так все теперь знают: по соображениям безопасности, которую в случае с «Нулиным» можно трактовать очень широко. Но Юрий Николаевич тогда даже хвалил мой выбор: правильно, мол, надо купить билеты на те спектакли, которые можно увидеть только на фестивале, а «Нулин»-то никуда не денется. Это репертуарный спектакль, который Псков увидит еще, и еще, и еще! Я была, наверное, в числе первых, кто купил билет на «Графа Нулина» в постановке Василия Сенина на 15 марта. Первая же их сдавала, когда спектакль отменили «из-за болезни актеров». Признаться, и так были сомнения: как можно довести до ума 40-минутный эскиз, если после напряженной фестивальной работы режиссер немедленно ушел в отпуск? Он репетировал несчастного «Графа» несколько месяцев до фестиваля (это мне тут на семинаре в нашем театральном институте регионального развития дали почитать глянцевый «Женсовет», в котором было интервью с актрисой спектакля — она и рассказала, что работа шла несколько месяцев), и получилось «превью». Понятно, что с таким «тщательным» подходом за три недели полноценный спектакль не родишь, но ведь обещали! И сейчас обещают — после Пасхи. Такой уж уникальный народ в постановке занят: по храмам поют, и освободятся, видимо, только после светлого воскресенья. Подождем, еще подождем... Хотя этот, похоже, тот случай, когда уже и не хочется. Наверное, на это и расчет: всем уже настолько надоело и ждать, и вопросы задавать, что интерес к театру падает даже у самых стойких театралов. И очередным письмом подметным тут дело уже не решится. А на большой сцене тем временем идут камерные спектакли, о которых руководство театра скромно говорит: «в нашей афише». Да не ваша это афиша! Это прекрасные работы, созданные другими прекрасными театрами. Вашего там нет ничего, даже сцена, напомню, государственная. Я понимаю, что рискую быть непонятой, но очень хочется процитировать сейчас мало кем любимого Артемия «Татьяновича» Лебедева: «Толстяки любят книги о диетaх. Неуверенные в себе любят книги по психологии. Плохие дизaйнеры любят рaзглядывaть книги с обрaзцaми хорошего дизaйнa. Всем этим людям ничто не поможет». Вот мне сейчас интенсивная гастрольная деятельность в стенах псковского театра напоминает разглядывание хорошего дизайна плохим дизайнером, которому ничто уже не поможет, о каких бы творческих планах он не заикался. Два восстановленных спектакля на малой сцене, один — поставленный Викторией Луговой. Она же сейчас занимается Ибсеном: всё же хорошо иметь хотя бы одного приглашенного РАБОТАЮЩЕГО режиссера. Но ведь есть еще один абсолютно готовый к встрече со зрителем спектакль Яковлева - «Солдатики» по пьесе Владимира Жеребцова. Его я тоже терпеливо ждала 10 месяцев. При том, что еще раз подчеркну — готов спектакль-то (не считая костюмов, декораций). Это было очевидно еще летом 2013 года на генеральной репетиции на радиозаводе, где и работала эта возникшая на почве театральной бездомности актерская школа под руководством Виктора Яковлева, пока худрук строил театр (большей частью дистанционно). Почему-то артист Яковлев понимал, что растренированность, отсутствие реальной работы для актера, особенно молодого, это путь к профессиональной деградации, а художественный руководитель и режиссер — нет. Ну, или тоже понимал, но преодолеть себя не мог. А спектакль получился. Я, когда первый раз на ту репетицию шла, очень беспокоилась. Думаю: солдатики какие-то, подсобное хозяйство в казахских степях рядом с Байконуром, зрелые восьмидесятые. Может, действительно, какое-нибудь «кооперативное кино», чп районного масштаба? Это еще хорошо, что я тогда свои впечатления записала — большей частью об актерских работах: «Как их Яковлев сделал – это, наверное, отдельная тема: каждого прорисовал, вылепил, вырезал до какой-то пугающей, документальной (или физиологической) достоверности… Это не образы – человеческие типы, а их Боженька не так много сотворил». И ведь теперь стесняюсь назвать тех самых ребят, которые принимали участие в постановке — во избежание репрессий. В театре сейчас «такая страшная текучка», за счет того, что ни один актер, ни один другой специалист не являются ценностью. Нет заведующего литературной частью? И не надо, что ему там делать — репертуарный план составлять, работать с авторским обществом, заниматься издательской деятельностью, а также всем тем, чем занимается сторукий завлит в нормальном театре? Актеров нет? Так это вообще не самые нужные люди в контексте нашего «театрального центра». Мне долгое время казалось, что хотя бы в отношении невидимого спектакля Яковлева здравый смысл должен победить. Хорошо же, когда есть готовая работа, разительно отличающаяся от всего, что мы могли видеть на псковской сцене последние два месяца? На каждом углу декларируется — в том числе и художественным руководством театра, что новый театр должен быть разным! Так и пусть цветут сто цветов! Почему нет? А вот потому. По-довлатовски: «...Ты приводишь факты, доводы, аргументы. Ты взываешь к логике и здравому смыслу. И неожиданно обнаруживаешь, что ей противен сам звук твоего голоса…». В нашем случае — ему. Хотя это, конечно, весьма поверхностное (что не отменяет его правильности) впечатление. Возможно, там непросто полная психологическая несовместимость или — бери выше — неприязнь, но и страх. Вдруг зритель увидит, что на сцене можно рассказать сложную человеческую историю о, может быть, последнем в твоей жизни выборе, без песен-плясок-масок-вечных кинопроекций-собачек? А вообще, у меня уже дано закрадывается подозрение, что мы имеем дело с полной неспособностью к постоянной, не побоюсь этого слова, ежедневной работе. Что новое художественное руководство театра способно лишь к проектной деятельности: сделать фестиваль — и к морю. Поставить что-то где-то — и обратно. Нет опыта руководства, потому что быть местночтимым тираном в провинциальном театре — это не значит быть его руководителем. Общая усталость от этой ситуации достигла того пика, после которого следует равнодушие. В общем, с прошедшим нас — Днем театра. Елена Ширяева